Моим племянницам и племянникам с благодарностью за все хорошее, что они приносят в настоящем и еще принесут в будущем
ГЛАВА 1
«Иди ко мне».
Испугавшись, Эдуардо Леблан по-собачьи потряс головой в водолазном шлеме, пытаясь избавиться от голоса, звучащего в ушах.
Глубоко под поверхностью Карибского моря Эдуардо потерял связь со спасательным судном «Деклан». Переговорное устройство в его шлеме отключилось. Еще минуту назад звучал голос Кранца, второго водолаза в этой смене, их подводного археолога, который докладывал на корабль о том, что он обнаружил на дне. Неожиданно воцарилась тишина. Эдуардо слышал только шорох пузырей, вырывающихся из шлема, да привычное тихое поскрипывание снаряжения.
Он посмотрел на Кранца, своего начальника, который руководил подводными работами на американском торговом судне «Морган Брэй», затонувшем в 1815 году. Фонарик для видеоаппаратуры, закрепленный на шлеме археолога, был включен, как и фонарик на шлеме Эдуардо. Судя по всему, обе камеры продолжали работать, и сквозь пластину маски Кранца Эдуардо видел, что тот по-прежнему разговаривает с кораблем, видимо, рассказывает о том, что фиксирует его камера.
«Иди ко мне, и все будет хорошо».
Эдуардо уже слышал этот голос, когда впервые погрузился в эти воды два дня назад. Устройство связи отключилось, и зазвучали слова. Эдуардо испугался, но потом… страх изменился, отступил. Вот и сейчас он начал превращаться в предвкушение. Водолаз с тревогой перевел взгляд с Кранца на находящийся в нескольких футах маленький холмик песка, один из многих, где, вне всякого сомнения, скрывались артефакты с «Моргана Брэя».
Чтобы убедиться, что ничего не разболталось, Эдуардо проверил разъем на соединении коммуникационного кабеля со шлемом — эта модель была одной из самых лучших среди доступных гражданским водолазам. Как он и ожидал, все было в порядке, хотя связь по-прежнему не работала. Он снова посмотрел на песчаный холмик.
Сегодня утром, готовясь к погружению, Эдуардо сказал себе, что странные ощущения, пережитые им два дня назад, — всего лишь плод его воображения. Без сомнения, услышанный голос не имеет никакого отношения к реальности. Эдуардо подумал, что причиной стало недосыпание, и посчитал случившееся галлюцинацией — в его профессии такое иногда бывало. Ведь голос прозвучал только у него в голове, а не в общей системе связи.
И вот он услышал его во второй раз. Эдуардо снова повернулся к песчаному бугорку среди разбросанных обломков, не сомневаясь, что голос хочет, чтобы он оказался именно там. С каждым проходящим мгновением он все тверже верил, что, прислушиваясь к зову, поступает правильно. Чем ближе он подходил к холмику, тем сильнее его охватывало ощущение спокойного удовлетворения. И почему этот голос раньше вызывал у него страх?
Неожиданно связь снова ожила, и археолог, который всегда обращался с Эдуардо так, будто он был мулом в водолазном костюме, с подозрением поинтересовался, что тот делает так далеко от места, где должен находиться.
Голос подсказал ему:
«Мой разговорный аппарат опять не работает».
Эдуардо легко перевел эту странную фразу на собственный язык.
— Мой коммуникатор снова отключился.
Кранц нахмурился.
— Это опасно…
«Ответь ему: „Похоже, сейчас он в порядке“».
— Похоже, сейчас он в порядке, — услышал Эдуардо собственный голос, прозвучавший точно эхо.
«Веди себя так, чтобы он был доволен, делай свою работу. Возвращайся ко мне за час до подъема. Я помогу тебе стать таким богатым и могущественным, каким тебе и не снилось».
Происходящее больше не удивляло Эдуардо. Он отплыл от холмика, и они с археологом вернулись к изучению обломков корабля. Кранц, как обычно, помыкал им, пока не остался час до спуска следующей смены. Когда голос приказал Эдуардо бросить работу и вернуться к холмику, водолаз без колебаний подчинился.
— Эдуардо! — нетерпеливо позвал его археолог.
Водолаз оглянулся. На лице Кранца появилось отсутствующее выражение, он повернулся и принялся откапывать предмет, прохожий на корабельный колокол.
«Больше он тебя не побеспокоит, — сказал голос. — Слушай внимательно, Эдуардо, а я позабочусь, чтобы он никогда тебя не донимал».
Приемник Эдуардо снова отключился.
Он подумал, что это совсем неплохо. Как же приятно не слышать приказов, которые поступают с корабля! Когда тобой командуют под водой, это так же противно, как и на поверхности.
Позже он спрашивал себя, почему ему не пришло в голову, что голос в море звучал гораздо более властно, чем распоряжения его начальников. Впрочем, тогда Эдуардо казалось, что голос не столько повелевал, сколько убеждал его.
«Хочешь получить то, что я тебе предлагаю? Несметное богатство, какое даже представить нельзя? Знания и власть?»
В мозгу Эдуардо возникли яркие образы. Неожиданно он увидел себя в окружении прекрасных женщин, представил, как подъезжает к особняку на роскошном автомобиле. С ним обращаются совсем не так, как сейчас: относятся не как к простому работнику, неопытному дурачку, а как к важной персоне, человеку, которому все уступают дорогу. Люди восхищаются им.
«Ты хочешь всего этого? По-настоящему? Хватит ли тебе смелости взять то, что лежит перед тобой, или ты до конца дней будешь жалеть, что не воспользовался своим шансом? Я предлагаю тебе возможность вращаться в высших кругах общества, жизнь, наполненную праздностью. Богатство, которое позволит покупать драгоценности, лошадей и земли, носить роскошные одежды. Все это и другие удовольствия, о коих даже не осмеливался мечтать? Скажи „да“, Эдуардо. Скажи „да“».
Эдуардо мимолетно заметил, что слова звучат с британским акцентом, и нахмурился. Работая в Карибском море, он нередко сталкивался с англичанами, но интонации этого голоса все равно звучали необычно. Даже акцент не объяснял странного впечатления, которое производил голос. И почему при слове «лошади» Эдуардо подумал о гоночных машинах?
— Кто ты? — спросил он. — Дьявол?
В ответ раздался тихий смех.
«Нет, я не дьявол. Думай обо мне как об обманутом человеке, которому нужна твоя помощь, чтобы получить назад то, что принадлежит ему по праву. Я готов щедро отблагодарить тебя».
Услышав это, водолаз немного расслабился. Тем не менее он спросил:
— Если ты не дьявол, то кто ты? Как тебя зовут?
«Что ж, раз ты настаиваешь на том, чтобы я назвал свое имя… В последнее время я известен как Адриан, лорд Варре».
Эдуардо мгновенно пришла в голову мысль, что он не должен называть это существо по имени и что «милорд» подходит гораздо больше.
«Совершенно верно! А теперь скажи: „Да, милорд, я согласен стать вашим слугой“».
