Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 10
Александр Белов
Твое последнее лето
– Санек! Да ты оглох там, что ли?
Костик уже минут пять пытался докричаться до приятеля. Окно на шестом этаже было распахнуто настежь, но никто не откликался.
Подниматься не решился, зная, какая строгая у Санька бабушка, она запросто могла отвесить подзатыльник или захлопнуть дверь перед самым носом.
– Ну и ладно! – громко, чтобы Санек услышал, сказал Костик и, постояв для верности еще минуту, развернулся, чтобы уйти.
– И чего орешь?
Голос приятеля вызвал одновременно раздражение и радость. То, что задумал Костик, нельзя было провернуть в одиночку, а все, кого он агитировал на дело, уже отказались. Кто-то даже повертел пальцем у виска. Этих «кого-то» Костик мысленно занес в предатели, пообещав впредь с ними не разговаривать, а может, даже морду набить при случае.
Санек стоял, скособочившись в левую сторону под весом пузатой хозяйственной сумки. На Костика смотрел хмуро и сосредоточено, точно понимал, какую авантюру тот затеял, и заранее придумывал отговорку.
– Чего орешь, спрашиваю?
Санек поставил сумку на асфальт, прислонив к тощей загорелой ноге. С облегчением тряхнул пятерней, пояснил:
– Меня бабушка на «вшивку» за картошкой отправила, сама прилегла, давление у нее.
Санек поморщился. Костик непроизвольно повторил за ним. Бабушку Санек свою не просто любил. Обожал! Она воспитывала внука одна, без чьей-либо помощи, на крохотную пенсию и пособие со странным, даже страшным названием «за потерю кормильца». Никто из приятелей не знал, почему оно так называется. Что за кормилец такой? Хотя злые старушки во дворе и обзывали Санька сиротой, совали в карманы твердые карамельки да покрытые белесым налетом шоколадки, Костик все равно с ним дружил. Подумаешь – сирота!
– На «вшивке» дешевле, – деловито заметил Костик и, спохватившись, добавил: – Давай помогу дотащить.
Он ухватился за одну ручку сумки, выжидающе посмотрел на Санька. Тот нехотя взял вторую ручку, и они вместе направились к подъезду. Лифт не работал, до шестого пришлось подниматься по пахнущей хлоркой, в мокрых разводах лестнице.
Костик остался стоять у двери «тамбура», хотя Санек предлагал войти в квартиру, пообещав угостить вкусненьким. Бабушка еще с вечера напекла пирогов с яблоками. В их доме все знали, что ничего вкуснее не купить даже в отделе кулинарии, а уж там-то, известно каждому ребенку, все самое лучшее.
Минут через десять Санек выглянул на лестничную клетку, протянул приятелю прозрачный пакет, пахнущий корицей и сладостью. Буркнув неловкое «спасибо», Костик дождался, когда останется один, чтобы немедленно впиться зубами в румяный бок выпечки. Он и сам не заметил, как умял все, что вынес Санек. Тот наверняка рассчитывал прихватить еды с собой на прогулку, чтобы потом не загнали домой, но оценив виноватый вид приятеля, сердиться не стал. Аккуратно прикрыл за собой дверь, стараясь заглушить щелчок замка.
– Бабушка все еще спит, – произнес тихо. – Даже хорошо, что лифт не работает, он так шумит, что мертвого разбудит.
Костик неожиданно вздрогнул. Упоминание мертвецов, пусть и в таком контексте, его напугало. Может, ему пытаются подать какой-то знак, предостерегают от задуманного? Вот же глупости! Ну, какие знаки? Двадцатый век на дворе, неужели кто-то еще верит во всякие там страшилки про оживших покойников и не упокоенных духов? Проще в призрак коммунизма поверить, чем в такое.
Он широко улыбнулся.
– Чего ржешь, дурак? – Санек ткнул Костика локтем в бок. – Радуйся, что твоя бабушка здорова. У меня, кроме нее, никого нет. И у нее, кроме меня, тоже.
Под ложечкой засосало. Может, ну ее, эту затею? Не говорить Саньку ничего, сделать все самому, да и дело с концом. Вон он как переживает. А случись чего, так Костик себе ни за что не простит.
Он даже не догадывался, что оно обязательно случится, только вот что именно, не мог даже предположить. Иначе не только Саньку, себе самому запретил бы думать о всяких глупостях.
– Да я анекдот вспомнил, вот и смеюсь. Больно, между прочим. У тебя локти острые как пики.
– Мне расскажи, вместе похохочем.
Санек подбоченился, посмотрел с вызовом.
– Он неприличный, – заюлил Костик и едва слышно добавил: – с матом.
– Тем более рассказывай. Нас никто не услышит. Хочешь, к трассе пойдем, там машин много, шумно.
Это он хватанул лишку, конечно! Костик разозлился. Не верить своему другу подло. Так можно и вовсе дружбу потерять. Он почти высказал Саньку, когда вспомнил усмешки и пальцы у висков. Вместо этого покопался в памяти, отрыл из ненужного хлама подслушанный от пьяного бати анекдот, рассказанный дружкам, таким же алкашам, на кухне.
Санек не смеялся. Не улыбнулся даже. Строгая бабушка и здесь взяла верх. Ругаться ему было категорически запрещено. За матерные слова обещали вымыть рот с мылом. Теперь, видимо, придется мыть с мылом уши.
– Ты чего под окнами-то орал?
Санек быстро перевел тему разговора.
– Гулять тебя позвать хотел. Чего же еще?
Костик решил, если Санек не настоит, сам он ничего не расскажет.
– Вот, гуляем. Дальше что? Ты дерганный весь, явно сказать чего-то хотел.
– Пойдем в ночную на колхозные поля! – выпалил Костик на одном дыхании, уставился на приятеля огромными зелеными глазищами.
– Это еще зачем?
Санек сунул руку в карман, достал пустой пакет из-под пирожков и швырнул в ближайшие кусты.
– Опять дома жрать нечего?
Он положил руки Костику на плечи.
– Бабушка говорила, что у вас семья неблагополучная. Да ты не ершись! – Санек удачно ввернул в разговор бабушкино же словечко, когда увидел, как Костик разом подобрался, сжал кулаки, отступил на шаг. – Можешь к нам приходить, когда захочешь. Бабушка мне сама предлагала тебя позвать на обед много раз. Я все как-то стеснялся.
Костик сглотнул слюну.
– Все у нас есть! – огрызнулся в ответ. – Нужна мне больно их капуста гнилая. Ты ведь не знаешь ничего! А на том месте, где поля теперь, когда-то было старинное кладбище. Не просто кладбище, там шаманов хоронили и колдунов всяких.
– Гонишь!
Санек хотел сделать вид, будто не верит в байку, но Костик все видел. И лихорадочный блеск в глазах, и приоткрытой рот, даже подрагивающие от возбуждения пальцы на руках.
– Ничего не гоню. Можешь у бабули своей спросить. Когда советская власть в наш город пришла, шаманов вместе со священниками гнать стали. Кто уходить отказывался, на месте расстреливали и за рекой в яму сбрасывали.
– За нашей Святкой?
– Другой реки поблизости нет. Она и Святкой не просто так называется. В город приезжал главный священник, воду в речке освящал,
Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 10
