Тимур Файзуллин
Привет, Земля!
1
Перед глазами пролетела зубная щетка, за ней расческа и блокнот. Сергей протянул руку и раскрыл его. Ежедневник Майка, в котором он делал зарисовки станции, их команды. Все уже давно привыкли к летающим вокруг личным вещам. Все равно им некуда было деться с этого корабля. За время миссии экипаж стал одной семьей. А как еще можно относиться к людям, с которыми столько прожил бок о бок и прошел столько испытаний на прочность? А еще все привыкли спать, пристегнувшись ремнями к корпусу, и видеть сны о Земле. В этот раз Сергею приснилась зима. Как он во дворе с другими мальчишками строил снежную крепость и играл в снежки. В последнее время он все чаще вспоминал свое детство, беззаботное и счастливое. В детстве он любил смотреть на звезды, пробовал их сосчитать, изучал созвездия, выслеживал спутники и мечтал когда-нибудь полететь в космос. Мечта его осуществилась, но иногда он возвращался мыслями в детство, глазами мальчишки смотрел из окна иллюминатора на далекие звезды и все еще мечтал отправиться им навстречу. Судя по рисункам Майка, он мечтал примерно о том же. Совершить утренний туалет в условиях невесомости довольно хлопотное дело, однако все уже привыкли и к этому и управлялись довольно быстро, почти как на Земле. Сергей привел себя в порядок и направился в сторону командного мостика. Капитан миссии, Елена, погрузилась в изучение бортового журнала и не заметила сразу его появления.
– А, Сережа! Вот, посмотри, не вижу здесь результатов последних радиационных тестов, не видел их?
– Они не здесь, мы их пока только в рабочий блокнот занесли, нужно будет подбить.
– Занесите сегодня, пожалуйста. Хочу, чтобы у нас был полный порядок с отчетами. И чтобы все было упаковано. А то постоянно что-то летает. Майк опять потерял свой блокнот.
– Да, вот этот? Сегодня пролетел мимо меня.
– Да, отлично. Соберите все вещи, пожалуйста до выхода за борт.
– Конечно.
Выход в открытый космос всегда воспринимался как целое путешествие и что-то героическое, за гранью возможностей простого человека, пусть даже космонавта. Хотя восторгаться собой и окружающими видами находящимся снаружи особо некогда, приходится делать много тяжелой работы. В этом отношении выход в космос мало чем отличается от обслуживания самолета на Земле. Только в редкие моменты свободного полета на тросе ощущается наибольшая близость к звездам. Когда летишь в открытом космосе, по-настоящему чувствуешь себя частью Вселенной. При этом перспектива остаться за бортом корабля навсегда постоянно сверлит сознание. И никакие тренировки на Земле не могут к этому подготовить. Когда между темной бездной и тобой нет никаких границ, величие космоса давит сильнее любой гравитации.
Во время проведения внекорабельных работ выход осуществлялся попарно для уменьшения рисков нештатных ситуаций, чтобы космонавты могли страховать друг друга. Это правило многократно помогало предотвратить несчастные случаи, в том числе уже в рамках этой миссии. Однажды Джессика потеряла сознание сразу после выхода из шлюзовой камеры и уже начала удаляться от станции, что грозило ей гибелью. К счастью, вовремя подоспевший Эдвард подхватил ее и вернул обратно на корабль. Сам он при этом чуть не распорол свой скафандр об антенны на корпусе.
Этот инцидент сильнее ударил по психоэмоциональному состоянию Эдварда, который еще долго не мог пересилить себя, чтобы даже приблизиться к шлюзовому отсеку. В остальном он выполнял все те же функции, возложенные на него миссией, по проведению исследований и работе на корабле. Помогла многолетняя подготовка и сила характера. А вот во время сна все его страхи вырывались наружу. Несколько раз он просыпался от собственного крика или от того, что начинал лупить по корпусу, словно искал выход. Перепуганные члены команды мгновенно слетались на помощь, а смущенный Эдвард бесконечно извинялся за беспокойство и с удвоенной энергией принимался за работу, стремился каждому чем-нибудь помочь и сгладить то напряжение, которое возникало вопреки его воле.
Джессика тоже тяжело переживала перенесенное потрясение. Ей было вдвойне неловко из-за состояния Эдварда, она чувствовала свою ответственность за происходящее с ним. Она была безумно благодарна ему за спасение и буквально дежурила около него всякий раз, когда он спал, находила какое-нибудь занятие поблизости, чтобы первой оказать ему помощь. Она также сторонилась шлюзового отсека и с удвоенной энергией проводила исследования, но в остальном ничто не выдавало в ней никаких перемен. Видимо, тот факт, что она не помнила ничего из своего неудавшегося выхода, позволил ей быстрее взять себя в руки.
Сергей был самым опытным космонавтом на корабле, это была уже его пятая миссия. И в открытом космосе он также бывал чаще других. Такая работа была ему по душе. Коронным его номером было усесться на краю лабораторного модуля с напарником и разыгрывать сцену подсчета звезд из своего любимого мультика «Ежик в тумане». Руками приходилось держаться за корпус, ноги болтались туда-сюда. Вместо печной трубы звезды делила антенна на жилом модуле. Последний, кто усаживался на «лавочку» был Ежиком, а второй Медвежонком. Так и висели космонавты какое-то время на корпусе модуля, словно Ежик с Медвежонком сидели на своей лавочке и предавались любимому занятию. Команда оценила эту затею, а когда Сергей познакомил их с оригинальным мультфильмом, то придумали периодически собираться у иллюминаторов и подсчитывать звезды каждый на своем участке неба. Для повышения интереса распределяли найденные звезды по степени яркости. Потом собирались все вместе на мостике и обсуждали свои находки. Наибольший интерес возникал, когда удавалось определить какое-нибудь скопление или созвездие. Отдельные известные звезды также живо обсуждались, любые астрономические подробности вызывали у команды живой интерес, а заканчивалось все расчетом того, сколько до этих звезд лететь. В такие моменты команда отвлекалась от текущих дел и предавалась фантазиям о том, какие планеты есть в этих далеких системах, какие гуманоиды там обитают, какие корабли строят и как у них называется наша Солнечная система. Подозревают ли они, что в далеком от них космосе есть разумная жизнь? Майк часто делал зарисовки в ходе таких обсуждений, у него уже скопилась большая подборка рисунков фантастических кораблей, пейзажей и разноцветных многозвездных закатов. Специально для этого он взял с собой набор цветных карандашей и планшет.
Как бы ни были красивы звезды, как бы далеко ни находилась от них Земля, она заставляла их сердца биться чаще всякий раз, когда взгляд сквозь окно иллюминатора улавливал знакомые черты. Рассвет над океаном, северное сияние,
