Марина Ясинская
Купол изгнанных
© Марина Ясинская, текст, 2023
© Макет, оформление. ООО «РОСМЭН», 2023
Глава 1
Когда оказываешься в опасной ситуации, начинаешь радоваться даже самым банальным вещам. Кристине раньше и в голову не могло прийти, что она будет испытывать такое огромное облегчение и счастье от того, что может двигать руками и ногами! А это было первое, что она сделала, поняв, что оказалась в автобусе чужого цирка, напротив его директора, Джордана: пошевелилась, чтобы понять, не лишили ли ее этой возможности.
Впрочем, радость длилась недолго. Да, она способна двигаться, но как ей это поможет? Убежать все равно не дадут. Особенно если было приложено столько стараний и усилий ради того, чтобы захватить ее.
Кристина попыталась встретить взгляд Джордана прямо и решительно, но это оказалось затруднительно, потому что на нем были его неизменные мозаичные очки.
– Ну и зачем вы меня искали? – с вызовом спросила она.
И тут же пожалела, что обратилась к Джордану на «вы». «Вы» создает дистанцию, «вы» закрепляет разницу в положении, «вы» подчеркивает власть. Нужно было лишить директора «Обскуриона» этой крохи влияния, обратившись на «ты», но годами внушаемые правила вежливости взяли свое, не спросив разрешения, и выдали «вы».
Джордан не торопился отвечать. Мозаичные очки смотрели на Кристину, она видела в них разноцветные отражения десятков маленьких Кристин, а в каждой из них – неуверенность, сомнение и страх. И если это видела она, то и Джордан, должно быть, тоже видел. Они еще не начали переговоры, но она уже проигрывает!
– Присядь, – наконец предложил директор «Обскуриона». – Разговор у нас будет долгий.
Первым порывом было отказаться, но Кристина подавила в себе желание устроить бессмысленный мелкий бунт. Чего она этим добьется? Ровным счетом ничего. Только покажет, какая она еще совсем юная и эмоционально незрелая. То есть снова продемонстрирует свои слабости, которых у нее и так хватает.
Кристина опустилась в ближайшее кресло и, только утонув в его глубине и мягкости, обратила наконец внимание на внутреннюю обстановку автобуса. Салон больше походил на рабочий кабинет очень состоятельного человека весьма консервативных вкусов: деревянные панели на стенах, толстый ковер, роскошная кожаная мебель, и все выдержано в разных оттенках черного – директор «Обскуриона» сохранял цветовую гамму своего цирка и в личных апартаментах.
Тонированные стекла создавали за окнами вечные сумерки, и Кристина не могла сказать, день сейчас или уже вечер. По логике вещей, наверное, день, ведь перемещение сюда было мгновенным, но кто знает, как это на самом деле работает?
Джордан устроился в кресле напротив, неторопливо плеснул себе в бокал на пару пальцев янтарной жидкости из хрустального графина. Запахло древесной корой, миндалем и алкоголем. Директор цирка взболтал напиток, затем принялся рассматривать его сквозь мозаичные очки на свет. Кристина заставляла себя не шевелиться и не проявлять нетерпение; она была уверена, что это проверка, и Джордан намеренно старается вывести ее из себя.
Наконец директор «Обскуриона» сделал глоток, поставил бокал на столик, а затем запустил руку в вырез черной рубашки и вытащил цепочку с нанизанными на нее массивным кольцом и круглым кулоном.
Память – та самая, новая, появившаяся у Кристины после ночи, проведенной в цыганской кибитке, – подсказала: это амулеты-основатели других цирков. Тяжелое золотое кольцо украшал крупный бриллиант в окружении мелких изумрудов; Кристина не видела этих деталей сейчас, но чужая память точно знала, как оно выглядит. Кулон же оказался крупной пуговицей, серебряной, с тонкой филигранью и мелкими бриллиантами.
– Видишь? – спросил Джордан, поднимая цепочку повыше. – Для этого я тебя и искал. Теперь у меня их три.
– Два, – автоматически поправила Кристина. Она видела только два амулета, кольцо и пуговицу.
Но раз у него их два, а не один только собственный амулет-основатель «Обскуриона», значит, Джордан каким-то образом заполучил амулет другого цирка. Уж не того ли Пропавшего цирка, слухи о котором передавали друг другу испуганным шепотом? И не стал ли тот цирк пропавшим именно потому, что лишился своего амулета и защиты, которую он давал?
– Но с твоим – три, – невозмутимо ответил директор «Обскуриона».
– Для этого вам еще надо его забрать, – огрызнулась Кристина, демонстрируя куда больше дерзости, чем на самом деле у нее было.
Что она сделает, если он решит забрать амулет силой? Ровным счетом ничего! А без него «Колизион» лишится защиты от враждебных фамильяров и станет уязвим. Нет, она не может позволить Джордану забрать их амулет!
– Собираете коллекцию? – задала Кристина глупый вопрос, чтобы выгадать время.
Джордан кивнул. Казалось, он видел ее насквозь – всю ее панику, все сомнения, всю неуверенность и страх, все попытки выкрутиться – и забавлялся.
– Зачем?
– Хочу повторить то, что сделали наши недальновидные предки, но только на этот раз распорядиться силой заклинания с куда бо́льшим умом, – туманно ответил Джордан.
– Собираетесь создать новые цирки? – выдвинула первую пришедшую ей на ум версию Кристина.
– Разумеется, нет!
– Тогда зачем?
– Ради власти, конечно, – пожал плечами Джордан. – Ради власти и силы. Сейчас эта сила разделена на шесть частей между шестью цирками. Я же хочу собрать ее целиком и распоряжаться ею единолично. Наконец-то иметь реальную силу, а не жалкие ее крохи.
Кристина даже не особенно удивилась, услышав ответ. В конце концов, власть была, есть и будет главной целью и вожделенной добычей многих и многих людей. И уж тем более тех, кто в книге собственной жизни выбрал себе роль отрицательного героя.
– И как вы собираетесь ею распоряжаться? – подозрительно осведомилась Кристина, хотя догадывалась, что человек, готовый хитростью и жестокостью добиваться власти, не станет использовать ее во благо.
Впрочем, для таких людей власть уже сама по себе была конечной ценностью и наградой.
– Для начала мне нужно ее получить, а там уж разберусь. Уверен, я придумаю что-то сто́ящее.
При этих словах по губам Джордана скользнула улыбка.
– Но, забрав амулеты, вы уничтожите остальные цирки, – заметила Кристина и прикусила язык: разумеется, директор «Обскуриона» об этом знает! Знает, но его это ничуть не волнует; тот самый случай, когда цель оправдывает средства.
– И так будет только к лучшему. К чему этим бедолагам влачить жалкое и бессмысленное существование? Они не осознают даже тех крох силы, которая им досталась, и постоянно балансируют на грани удаления. Лучше уж наконец освободиться раз и навсегда!
– Не уверена, что
