Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Глава 1
Лисовский Николай Валентинович.
Позывной «Лис»
Странно было это все. Вроде я уже давным-давно не тот юноша, окончивший в НВВКУ[1] факультет специальной разведки, – седина пробивается. Повидать мне в жизни кое-чего пришлось. В сказки давно перестал верить. Если бы сказал мне об этом кто другой, рассмеялся, у виска покрутил да забыл бы в ту же минуту, но «Стерх» в пересказах фантастических историй замечен не был.
Разумеется, я слышал и о «Стерхе», и о «Егере». Видеть не довелось до этой встречи, но профессия наша вообще не располагает к близким контактам с посторонними людьми. В нашем узком кругу отставных и не очень «силовиков» о каждом из нас ходят десятки как правдоподобных, так и придуманных историй и легенд. Обо мне тоже многое говорят. В очень узком кругу. Ну, и в штабах тоже. В штабах истории, понятно, с душком, там все с душком, и служба тоже. Даже не с душком, а с вонизмой, но это их служба и дела, ко мне никакого касательства не имеющие.
Оказался я на даче у одного нашего общего хорошего знакомого в нужное время. Чего уж там греха таить? Это был один из тех людей, который знал меня с давних лет. Именно этот человек помогал мне сразу, как меня из армии «ушли».
Генерал армии Владимир Константинович Стольников был первым человеком, который протянул мне руку помощи тогда, когда я думал, что в самое ближайшее время меня добьют на «гражданке». И помог мне генерал – и на работу почти по специальности пристроил, и на работе той меня поселили в частном коттедже на хорошо охраняемой территории под Санкт-Петербургом, ни документов, ни фамилии не спрашивая.
А что было со мной делать? В крайней операции я четверых братьев серьезного арабского шейха прибил. Собственноручно. Я же не виноват, что они оказались в той комнате, в которую залетела моя граната, и опять-таки не виноват, что у меня привычка делать контрольный в голову короткой очередью. Так что головы у них разлетелись как гнилые арбузы, что их первейшему родственнику сильно не понравилось.
Да – похулиганил немножко, есть такое дело, но мне не нравится, что в мою страну сотнями килограммов идет жуткая наркота, отправляемая подручными этого внешне истинного мусульманина. Его братья ничем от старшего брата не отличались, и каждый вел свое направление бизнеса. Как у них называлось то, чем они занимались. Работорговля, проституция, киднеппинг, производство порнографии, в том числе и с детьми. Ничем братишки не брезговали. Итог был вполне закономерен. Чего уж тут обижаться на карающую длань правосудия?
Все мы правильно сделали: дошли, захватили, уничтожили. Вот только старшего брательника в особняке не оказалось. Кто же знал? Пришли-то мы по душу старшего братца. Говорили ему умные люди: не надо отстегивать «бабло» не в ту сторону, но, видимо, не в те уши влетало.
На «священную борьбу с неверными» этот правоверный мусульманин отстегивал как партийные взносы – ежемесячно. Долю засылал конкретную – как в воровской общак, но и связями боевиков пользовался беззастенчиво, как своими собственными.
А у нас категорический приказ. Ведь Верховный главнокомандующий нашей страны прямым текстом в самом начале своей политической карьеры сказал: «Будем мочить в сортире. Вопрос закрыт окончательно». А где находятся сортиры? В доме. В том числе и в собственном доме особо непонятливого клиента.
И никого не волнует, что этот дом в другой стране мира – мы защищаем интересы своей страны в любом уголке земного шара. Девиз у нас такой. Все это знают, а кто не знает, нас опять-таки не сильно волнует – у нас приказ. И никто не виноват, что периодически обдолбанный старший братец прямых намеков Верховного главнокомандующего нашей страны не понимает.
В точке эксфильтрации мою группу ждала засада. В живых остался я один. Добирался на Родину окольными путями, а дома меня уже с нетерпением поджидало увольнение «из рядов». Видимо, чтобы старшему брательнику было легче меня искать.
Могли, конечно, меня ребята из этого охранного агентства сдать, чтобы заработать свои полтора ляма «зелени»[2], но предателей среди них не оказалось, в отличие от кого-то из «генштабистов», сдавших всю мою группу. Кто нас так оперативно подставил, я, разумеется, выяснить не смог – не мой уровень доступа, но об этой необычной операции знали не только в нашем штабе.
Так и прожил я два года, ни в чем себе не отказывая, пока меня со всеми собаками по всей стране разыскивали. Тренировал небольшие группы личных телохранителей, проводил индивидуальные занятия, монтировал системы безопасности – я же и швец, и жнец, и на дуде игрец. И стрелять могу, и, если понадобится, смогу качественно взорвать, что прикажут, и морду лица пятаку мордоносителей набью легко и непринужденно. Да и вообще, знаний и умений у меня вагон и маленькая тележка – на все руки мастер. И ноги. И головой пользоваться умею.
Собой тоже занимался, разумеется. Два года – это очень много, когда ровно сидишь на пятой точке, и очень мало, когда пытаешься самосовершенствоваться. В моей профессии крайне мало людей, остановившихся в своем развитии по достижении какого-то определенного результата или звания, и совсем нет ленивых. Я – не исключение. Раньше у меня просто было слишком мало времени на то, чем я с упоением и занимался в эти короткие для меня месяцы.
Ну, во-первых, языки. Финский и испанский? Зачем? Да черт его знает. Английский и арабский я знаю в совершенстве, а вот финский, французский и испанский на хорошем разговорном уровне. Так уж сложилось в нашей семье, что знание языков – это основа основ начального образования всех отпрысков семьи Лисовских. С прапрабабушек и дедушек еще пошло. Теперь и мы мучаемся, чтобы перед предками не позориться.
Во-вторых, метание самого разнообразного холодного оружия. Моя давняя страсть, нашедшая наконец время для реализации или, скорее, для ее совершенствования.
Метание ножей – это отдельная наука, которую в той или иной степени проходит любой человек, связавший свою судьбу с армией. На начальном этапе бойцов учат простейшим и надежным приемам уничтожения противника подручными предметами и, в частности, штык-ножом, но со временем механизмы обучения усложняются. Кто-то приходит к этому, наняв дорогостоящих учителей, кого-то обучают специализированно, ну а кому-то, как, к примеру, мне, приходится идти к вершинам лишения жизни ближнего своего самостоятельно.
Помимо метания ножа меня всегда привлекало сюрикэндзюцу и, как продолжение этого боевого искусства, – метание любого метательного оружия от иголок и топоров до метательных пластин Тадеуша Касьянова.
Вот странно, но простейшее вроде бы оружие, а изобрел и усовершенствовал его представитель страны, в которой любая самозащита, мягко говоря, не приветствуется на государственном уровне, а грубо – преследуется по закону.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
