Книга Обреченные обжечься - Anne Dar

Сначала я услышала голоса, затем почувствовала сжатую боль в руке выше локтя и, наконец, ощутила настолько знакомый запах аммиака, что хотелось бы навсегда вычеркнуть его из своей памяти. Он слишком резко врезался мне в ноздри, отчего я мгновенно уперлась затылком во что-то твёрдое, напоминающее холодную доску. Вместо меня мои глаза поочерёдно кто-то раскрыл, и я моментально ослепла от режущего белого света.

– Что же Вы, душенька, себя не бережёте, – раздался до боли знакомый голос доктора Аддерли, неожиданно прорвавшийся сквозь приглушённую болтовню Риорданов.

А они здесь что делают?..

Я резко схватила Аддерли рукой, которая всё сильнее болела от подозрительного сжатия выше локтя:

– Ещё раз назовёшь меня душенькой, и останешься без медицинской лицензии.

– Не страшно, – дружелюбно заулыбался мне собеседник, с которым мы уже десять лет как цапались, словно дикие кошки, после чего буквально отодрал мою руку от своего белоснежного халата. – Тебе крупно повезло, что у тебя крепкая голова. Никакого сотрясения, но шишка справа должна быть приличной. У-у-у… Да у тебя давление напрочь отсутствует, – Аддерли расцепил манжету на моей руке, и я наконец поняла, что именно всё это время “душило” моё плечо.

– Я должна его увидеть…

– В таком состоянии нельзя.

– Я должна его увидеть!.. – громче повторила я.

– Иначе ты меня лишишь лицензии. Знаю-знаю… Уже десять лет лишаешь меня, причём каждую субботу, – ухмыльнулся Аддерли. – Мы поступим так. Я дам тебе полчаса, чтобы ты смогла прийти в себя. Ты посидишь здесь, в моём кабинете, выпьешь кружку чая с пятью ложками сахара и только потом я разрешу тебе его увидеть. Ждала же ты как-то почти одиннадцать лет, подождёшь и ещё полчаса. Ты должна собраться. Твой брат должен увидеть тебя сильной… Ему нужна сила, понимаешь? Мы ведь знакомы уже одиннадцатый год. Я знаю, что из всей твоей семьи силой наделена больше остальных ты. Соберись. Я сообщу о его пробуждении остальным родственникам только после того, как ты выйдешь от него.

Аддерли встал и вышел из кабинета, а я продолжила лежать, упираясь затылком в твёрдую кушетку и сверля взглядом белоснежный потолок, подсвеченный иссиня-белым светом неоновой лампы. Не шевелясь и даже не моргая, с уложенными на живот руками, я пролежала без единого движения около пяти минут и пролежала бы подобным образом следующие двадцать пять, если бы не услышала шорох справа от себя. Медленно повернув голову, я вдруг увидела Ирму и Дариана. Они сидели на двух креслах, расположенных в пяти шагах от меня и прислонённых к стене с одним-единственным в этом кабинете окном, которое, из-за повисших на небе густых тёмных туч, совершенно не давало света. Оба были бледны, как мел. Ирма держала перед собой большой бумажный конверт со своими удовлетворительными анализами, Дариан, упершись локтём в подлокотник кресла, подпирал большим пальцем подбородок и закрывал губы согнутым указательным. Я вновь повернула голову и снова уперлась взглядом в потолок. Медленно досчитав до пяти, я буквально заставила себя прийти в движение.

Один… Два… Три… Четыре… Пять!.. Резким рывком я заставила себя сесть на край кушетки, и сразу же почувствовала боль в голове. Дотронувшись больной точки, я вспомнила слова Аддерли о том, что шишка мне обеспечена, и едва ли не впервые в жизни с ним согласилась. Шишка действительно не заставит себя ждать.

– Что ты будешь делать? – вдруг шёпотом поинтересовалась Ирма, сгибая конверт со своими снимками напополам.

– Чай пить. – встав со своего места, невозмутимо-отстранённо отозвалась я, уже подходя к рабочему столу доктора Аддерли.

Я села на стул для посетителей, по правую руку от Риорданов (спиной к ним), при этом оставив Ирму примерно в десятке сантиметров позади себя. Сделав три больших глотка уже слегка подостывшего сладкого чая, я поставила огромную кружку с кричащей надписью “Лучший доктор!!!” обратно на стол, но не отстранила от неё руки.

…Не знаю, что произошло, но когда доктор Аддерли вошёл в кабинет, кружка в моей руке уже была холодной. Лишь спустя мгновение, посмотрев на настольные часы, я поняла, что не заметила, как мимо меня промелькнули тридцать минут жизни. Кажется, я слишком сильно привыкла выбрасывать из своей жизни минуты, сливающиеся в часы, впоследствии спрессовывающиеся целые годы.

За прошедшие полчаса ни Дариан, ни Ирма с её привычкой болтать без устали, не произнесли ни единого слова, из-за чего сейчас, придя в себя, я решила, будто они, каким-то неизвестным мне способом, незаметно вышли из кабинета, хотя выход из него был только один – через дверь передо мной, в проёме которой сейчас стоял доктор Аддерли. Я обернулась, чтобы убедиться в том, что осталась в кабинете одна, но сразу же встретилась взглядом с Дарианом. Отвернувшись, я уверенно встала со своего места. Так и не сказав ни слова, я прошла мимо доктора Аддерли и, повернув налево, миновала ещё двадцать метров, прежде чем остановилась у двери, за которой…

Если бы я знала, что ни доктор Аддерли, ни Дариан, ни Ирма не остались в кабинете и теперь, стоя в коридоре, наблюдают за мной, я бы, наверное, не остановилась. Но я не знала об этом.

Остановившись возле нужной двери, я не могла найти в себе сил, чтобы хотя бы повернуться к ней лицом. Полминуты я собиралась с духом, после чего, сделав глубокий вдох и оторвав взгляд от блестящего напольного кафеля, наконец распрямила плечи. Дотронувшись замёрзшими пальцами дверной ручки, я беззвучно распахнула портал, соединяющий моё прошлое с настоящим и будущим.

…Аккуратно, на цыпочках войдя в палату, я закрыла за собой дверь и, посмотрев на Хьюи, замерла. Ничего в его лице или позе не изменилось, что вдруг заставило меня сжаться. Доктор Аддерли так и не рассказал мне о том, что за изменения произошли в его состоянии, отчего мне вдруг стало не по себе.

Аккуратно подойдя впритык к койке, я замерла. В палате, из-за густого тумана за окном и налетевших с севера туч, было темно, но лицо Хьюи освещал тускло-тёплый свет ночной настенной лампы, благодаря чему я могла прекрасно его рассмотреть.

Ничего в его лице не изменилось. Ничего…

Сев на кресло впритык к краю койки, я аккуратным движением коснулась его руки и замерла. Рука Хьюи впервые была теплее моей, но не успела я осознать это до конца, как вдруг его пальцы едва заметно сжали мою ладонь. Широко распахнув глаза, я уставилась на наши сцепленные руки…

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вновь перевести свой взгляд на лицо брата. Сделав это, я мгновенно оглохла от своего сердцебиения.

Он смотрел на меня!.. Смотрел!!! Его зелёные глаза, копии моих, лишь немного были приоткрыты, но они были направлены на меня!..

Внезапно я издала неотконтролированный, странный звук, отдалённо напоминающий выдох. В этот же момент лицо Хьюи изменилось. Его уголки губ и щёки потянулись вверх, отчего глаза слегка прищурились…