ГЛАВА ПЕРВАЯ
— И как сегодня поживает моя очаровательная и достойная во всех отношениях мисс Уортингтон?
Люси стиснула зубы, чтобы не дать выхода охватившему ее чувству негодования, почти ненавидя мужчину, который и представить себе не мог, как эти ни к чему не обязывающие слова ранят ее сердце.
Столь легкомысленное приветствие босса могло означать лишь одно: он провел бурную ночь в компании своей очередной любовницы. В его голосе слышались нотки мужского самодовольства — явный признак сексуального удовлетворения, а игривая интерпретация ее фамилии[1]лишь подчеркивала тот факт, что Люси из тех женщин, которых босс не желает видеть в своей постели, но с удовольствием использует на работе. Достойные женщины его не возбуждали.
Вот если бы ее грудь была настолько большой, чтобы не только заполнять, но и переполнять чашечки бюстгальтера размера D, тогда бы он счел ее достойной его постели, язвительно подумала Люси, поворачиваясь к боссу, этому волчищу от секса, с вежливой улыбкой приветствия. Не зря же он ценит ее как высокопрофессионального личного секретаря.
— Доброе утро, сэр, — сладко пропела она.
Джеймс Хэнкок являл собой классический образец красивого и статного мужчины, что в сочетании с деловой хваткой и природным обаянием позволяло ему без труда заводить дружбу с нужными людьми. Ему было тридцать четыре, и он имел заслуженную репутацию энергичного и успешного агента в сфере шоу-бизнеса. Все это делало Джеймса одним из самых завидных холостяков сиднейского высшего света.
Брови Джеймса недоуменно взлетели вверх.
— Сэр?
Люси склонила голову набок и лукаво посмотрела на босса.
— Вы сами спровоцировали меня на столь официальное приветствие своим церемонным «мисс Уортингтон».
Он рассмеялся, синие глаза озорно вспыхнули.
— Достойный ответ, Люси. Что бы я делал без твоего остроумия? Ты очень забавная.
Негодование, охватившее ее, вылилось в резкий ответ:
— Ты бы очень быстро нашел себе другой объект для насмешек.
— Я? — неподдельно изумился Джеймс. — Это тебе, Люси, нет равных по части насмешек.
— Мне? Никогда не замечала за собой подобного.
Она подхватила папки, которые как раз вынимала из шкафа в момент появления босса, и отнесла на свой рабочий стол, готовая вручить их ему.
— Неужели? — Джеймс широко улыбнулся. — Одно из немногих моих развлечений в течение рабочего дня — слушать твои едкие комментарии. Они неизменно сводят на нет весь мишурный блеск шоу-бизнеса и заставляют задуматься об истинных и ложных ценностях. Бесценный дар.
— Настолько бесценный, что делает меня достойной повышения зарплаты?
— Ох-ох-ох! — Джеймс картинно приложил руку ко лбу. — Она снова пустила его в ход.
— В данном случае это не дар, Джеймс, а элементарная логика, — с самым простодушным видом ответила Люси, отчаянно желая при этом отплатить боссу за то, что она стала для него чем-то вроде буфера между ним и его честолюбивыми, капризными клиентами. — Тебе надо просмотреть эти бумаги до того, как отвечать на сегодняшнюю электронную почту. Что-нибудь еще нужно? — спросила она, всем своим видом показывая, что ему пора убраться в свой кабинет. Ей необходимо было остаться одной, чтобы справиться с очередной порцией разочарования.
Проигнорировав папки с документами, босс шутливо погрозил ей пальцем.
— Да ты стяжательница, Люси Уортингтон.
Люси пожала плечами.
— В наши дни женщина должна уметь позаботиться о себе. Кроме того, я не любительница бесплатных талонов на обед. — Это был завуалированный выпад против тех женщин, которых предпочитал Джеймс, — продающих свою красоту богатым мужчинам ради того, чтобы иметь возможность тратить их деньги на свои прихоти.
— Ха! А я как раз собирался предложить тебе два билета на сегодняшний благотворительный бал. Бесплатно.
— Так уж и бесплатно? — Люси не скрывала своего скепсиса. — И я не должна буду постоянно находиться у тебя под рукой, чтобы вносить поправки в программу и разрешать мелкие проблемы, возникающие по ходу?
— Совершенно бесплатно, — настойчиво повторил Джеймс.
— Это что-то новенькое, Джеймс. — Люси улыбнулась.
— Просто поощрение за ту огромную работу, которую ты проделала по организации данного мероприятия.
Если учесть, что билеты стоили по тысяче долларов, а ее зарплата была и без того достаточно высокой, Люси ничего не оставалось, как поблагодарить босса за этот жест.
— Что ж, если так, благодарю. Я постараюсь расслабиться и получить удовольствие от сегодняшнего вечера. — Впрочем, Люси все еще сомневалась, что босс на самом деле освобождает ее от всех обязанностей на сегодняшний вечер.
Зачем он дает ей билеты, если она не нужна ему на банкете в качестве секретаря?
Глаза Джеймса вспыхнули. — Я очень хочу посмотреть, как ты получаешь удовольствие, Люси.
Что-то подсказывало ей, что неспроста все это.
— С кем ты придешь? — спросил босс в тот момент, когда Люси наконец удалось всучить ему папки.
— С другом.
Джеймс вопросительно поднял бровь.
— Мужчиной?
Неужели он считает ее настолько непривлекательной, что у нее не может быть мужчины? Люси изо всех сил старалась не сорваться.
— Да. Какая-то проблема, Джеймс? — Вопрос сорвался с ее губ прежде, чем она успела замаскировать вызов.
— Да нет. Я, можно сказать, даже рад.
С улыбкой на губах босс прошествовал в свой кабинет с папками в руках. Дверь он, как всегда, оставил открытой, чтобы иметь возможность в любой момент позвать Люси.
Люси плюхнулась на стул, озадаченная его последними словами. Почему он думает, что все ее друзья — женщины? Неужели он решил, что она лесбиянка, только на том основании, что она откровенно не заигрывает с ним, как все женщины, появляющиеся в этом офисе?
Люси почувствовала болезненный спазм в желудке. Ей необходимо оставить эту работу, иначе она сойдет с ума, изо дня в день находясь рядом с Джеймсом Хэнкоком, мучительно желая его и отчаянно ревнуя к каждой женщине, на которой задерживается его оценивающий взгляд.
На нее же он всегда смотрел не иначе как на квалифицированного помощника. Она работает у Джеймса уже восемь месяцев — восемь месяцев безуспешной борьбы с непреодолимым влечением к боссу. И эта страсть, охватившая ее с первого взгляда, ничуть не уменьшилась с течением времени.
