1
Абердин, Шотландия
Найти ключ.
В номере было темно, но зажечь свет он не решился. Леонард сказал, что Тревор с Бартлетом обычно сидят в ресторане не меньше часа, но делать на это ставку нельзя. Грозак уже сталкивался с Тревором — этим сукиным сыном — и знал, что со времен службы наемником в Колумбии интуиция у него нисколько не притупилась.
Так что десять минут, не больше, и сразу сматываться.
Он метр за метром осветил комнату встроенным в авторучку фонариком. Комната такая же стерильно чистая и безликая, как все гостиничные номера. Сначала ящики стола.
Он быстро пересек комнату и начал один за другим выдвигать ящики.
Пусто.
Прошел к стенному шкафу, вынул дорожную сумку и обшарил.
Пусто.
У него оставалось пять минут.
Он подошел к прикроватной тумбочке и открыл ящик. Блокнот и ручка.
Найти ключ, ахиллесову пяту. У каждого человека есть слабое место.
Посмотреть в ванной.
В ящичках пусто.
Проверить дорожный несессер.
Точно!
Как знать…
Да! На дне несессера — потрепанная кожаная книжечка.
Фотографии женщины. Заметки. Газетные вырезки с ее же фото. Он испытал разочарование. О замке Макдафа ни слова. И о золоте тоже. Все без толку. А он-то надеялся…
Минуточку. Лицо какое-то знакомое…
Читать вырезки некогда.
Он достал цифровой фотоаппарат и щелкнул. Потом отослать фотографии Рейли — пусть порадуется, что у него появилась узда на Тревора.
Но этого может оказаться недостаточно. Еще раз проверить спальню и сумку…
На дне сумки, под твердой вкладкой, оказалась потрепанная тетрадь для рисования.
Вполне возможно, что никакой ценности она не представляет. Мужчина быстро пролистал альбом. Лица. Одни лица. Не надо было задерживаться — того и гляди, Тревор нагрянет. Одни наброски детей, стариков… и этого мерзавца…
О боже! Вот оно!
Он сунул альбом под мышку и заспешил к двери, охваченный возбуждением. Ему почти захотелось столкнуться нос к носу с Тревором, чтобы тут же и разделаться с негодяем. Нет, так можно все испортить.
Ты попался, Тревор.
В кармане у Тревора завибрировал аппарат сигнализации.
Он напрягся.
— Вот сукин сын!
— Что случилось? — спросил Бартлет.
— Может, и ничего. Кто-то у меня в номере. — Он швырнул на стол деньги и встал. — Может, это горничная перестилает постель.
— Но ты ведь иного мнения. — Бартлет последовал за ним к лифту. — Думаешь, Грозак?
— Посмотрим.
— Ловушка?
— Вряд ли. Он жаждет моей смерти, но еще больше — золота. Скорее всего, пытается найти карту или любую другую полезную информацию.
— Но ты же никогда не оставляешь в номере ничего ценного.
— Он-то этого не знает. — Тревор остановился возле номера и достал ствол. — Оставайся здесь.
— Само собой. Если тебя убьют, должен же кто-то будет вызвать полицию. Охотно возьму на себя этот труд. Но если это окажется горничная, нас вполне могут отсюда выдворить.
— Это не горничная. В номере свет не горит.
— Тогда мне, наверное, лучше…
Тревор ногой распахнул дверь, метнулся в сторону и упал на пол.
Выстрела не последовало. Ничто не шелохнулось.
Он прополз за диваном и выждал, когда глаза привыкнут к темноте.
Ничего.
Протянул руку и зажег лампу на столике возле дивана.
Номер был пуст.
— Можно мне войти? — крикнул из коридора Бартлет. — А то я уже заскучал…
— Погоди минутку. Надо проверить… — Он заглянул в стенной шкаф, потом в ванную. — Входи!
— Хорошо. Ты дивно смотрелся, когда врывался в номер, прямо Клинт Иствуд — Бартлет осторожно вошел в комнату. — Одного не пойму: какого лешего я рискую своей драгоценной шкурой, когда мог бы сейчас спокойно сидеть в Лондоне? — Он огляделся по сторонам. — По мне, тут все в порядке. Нервишки шалят, Тревор? Может, в этой штуковине, что у тебя в кармане, просто что-то замкнуло?
— Может быть. — Он просмотрел ящики комода. — Нет, кто-то сюда залезал — вещи трогали.
— Откуда ты знаешь? Все вроде аккуратненько…
— Я вижу. — Он шагнул в ванную. Дорожный несессер лежал почти точно так, как Тревор его оставил.
Почти.
Черт.
Он открыл «молнию». Кожаный футляр на месте. Такой же черный, как дно косметички, так что его вполне могли не заметить.
— Тревор?
— Сейчас иду. — Он медленно открыл футляр и взглянул на вырезки и фотографии. Она смотрела на него со снимка с хорошо знакомым ему вызовом. Может быть, Грозак ничего не нашел. А если и нашел, то мог не придать этому значения.
Но полагаться на авось и рисковать ее жизнью нельзя. Он быстро шагнул к стенному шкафу, резким движением достал сумку и приподнял жесткую вкладку на дне. Тетрадь исчезла. Проклятие!
Гарвардский университет
— Слушай, ты, кажется, собиралась готовиться к экзамену.
Джейн оторвалась от рисования и подняла голову. В комнату вошла ее соседка Пэт Хэрши.
— Решила сделать перерыв. Дать мозгам отдых. Рисование отлично расслабляет.
— Сон тоже, — улыбнулась Пэт. — И вообще… Не строила бы из себя няньку чуть не до утра — не пришлось бы и заниматься, не поднимая головы.
— Майку надо было выговориться. Он боится провалиться на экзаменах и не оправдать наших надежд.
— Вот лучше бы и занимался, чем плакаться тебе в жилетку.
Пэт, конечно же, права. Вчера на Джейн тоже накатывало и раздражение и нетерпение.
— Он всегда приходил ко мне со своими проблемами — мы же знакомы с детства.
— И теперь у тебя не хватает твердости его отослать.
— Твердости мне как раз хватает.
— Да, но только не с близкими. Взять хоть меня. Ты меня из скольких передряг выручала за то время, что мы вместе живем!
— Пустяки!
— Для меня — совсем не пустяки. — Пэт подошла и взглянула на рисунок. — Боже милосердный, ты опять его рисуешь!
Джейн пропустила замечание мимо ушей.
— Хорошо пробежалась?
