Написать пьесу, поучаствовать в триатлоне или сыграть в хоккей – все это возможно, даже если раньше вы этого не делали. Создание художественного текста, как и любая спортивная цель, требует регулярных тренировок, план которых содержится в этой книге – выберите лучший для себя путь. Книга будет полезна и тем, кто уже пишет – большое количество авторских упражнений и практических заданий разовьет ваше мастерство.
Разрешая себе пробовать новое, создавать свои собственные миры, переворачивать привычные представления – мы меняем жизнь вокруг себя: и свою собственную, маленькую, частную, и жизнь тех, кто прочитает нашу пьесу, рассказ или роман, кто посмотрит спектакль или фильм.
От автора
Почему «драмтренировка»? Развелось тут тренеров, каждый второй чему-то учит – коучи-фигоучи. Согласна, понимаю, сочувствую. Но давайте об этом чуть позже, а пока «за жизнь».
Однажды просыпаешься и понимаешь, что все это никуда не годится. Надо что-то менять. Исчезло ощущение счастья, а глубокая колея, по которой ты ходишь, раздражает до невозможности. Может быть, формально все даже и неплохо, но тошно смотреть на такую жизнь, ты просто пережидаешь ее, как запертый в душной маршрутке человек песню Стаса Михайлова. Надо немножко потерпеть, ну чуть-чуть, надо отдохнуть, отвлечься – надо, надо, надо… Ты идешь в театр или смотришь кино.
Там странные люди валяют дурака. Ты думаешь: вся эта богема, понятно. Я-то серьезный человек, у меня планы, у меня достижения. Хотя какие там достижения. В какой-то момент ты смотришь на артистов с завистью: им можно. Им можно заниматься нелепыми вещами, жить такой странной жизнью. И кажется, ты бы тоже хотел попробовать что-то такое. Но что? Любительский театр – так себе идея, в профессиональный уже не возьмут, в итоге ты меняешь прическу и успокаиваешься. Кажется, обошлось малой кровью. Проходит несколько дней. Однажды ты просыпаешься и понимаешь, что все это никуда не годится.
Интуитивно понятно, что там: на территории концертов, стихов, выставок, театров, художников, съемочных площадок, фестивалей, берлинских танцевальных клубов и любовных связей – бьется пульс жизни, спрятаны необъятные склады эндорфина. Но как получить пропуск на эти склады? Как не облизываться снаружи, а оказаться внутри? Чтобы искейп осуществился и колея превратилась в широкую дорогу с манящими далями, по которой ты летишь, улыбка до ушей и ветер свистит и щекочет.
Я сидела в подвале в центре Москвы в Трехпрудном переулке[1], вокруг меня были люди, они смотрели на актеров, которые в круге света читали пьесу. Пьеса была про то, как человек просыпается и понимает, что все это никуда не годится. Потом была следующая – что-то страшное, про смерть. И еще одна – про злую девушку, которая хамит, но ее дико жалко, потому что внутри у нее сплошное отчаяние от всей этой жизни. В общем, все это было про меня, мою жизнь, мой страх, все это было написано сегодняшним языком, неожиданно, ново – это ошеломляло. Потом началось обсуждение: каждый слушатель мог высказать любое свое впечатление, передать свои чувства – мы были вместе, и мы могли быть собой. Куратор обсуждения, Елена Ковальская, вызывала авторов пьес, и они выходили в круг света и тоже что-то говорили. В зале были красивые люди, в воздухе висела любовь. Они называли себя запросто: Миша, Женя, Саша. Я тоже встала и тоже что-то сказала, меня выслушали, но, конечно, не запомнили – я просто зритель, я снаружи. Очевидно, единственный способ оказаться своей на фестивале «Любимовка» – написать пьесу. Я только что закончила Высшие курсы сценаристов и режиссеров, где два раза в неделю на протяжении девяти месяцев сверхлюди Олег Дорман и Людмила Владимировна Голубкина вдыхали в нас жизнь, ну, или учили писать киносценарии. Я со сценарием «Велосипед» только что была замечена в «Кино без пленки» – конкурсе сценариев, который организовал Александр Молчанов. Доза эйфории получена, курсы закончились, а двери кино автоматически не открылись. Нужно было работать над мастерством.
Волга впадает в Каспийское море, Земля вертится, мойте руки перед едой, надо работать над мастерством, бла-бла-бла. Сколько полезного «надо», но это так скучно, что мы забиваем. Проще обесценить: зелен виноград, не очень-то хотелось становиться кинодраматургом, пойду учиться рисовать. А потом танцевать, фотографировать, плести макраме – да мало ли существует интересных занятий, а ведь есть еще покер. В том подвальчике в центре Москвы мне вдруг стало понятно, что тренироваться на территории театра – это большой фан.
Быть weird, делать неожиданные вещи, писать честные, искренние, экспериментальные тексты, называть вещи своими именами, дурачиться, пробовать, находить единомышленников – это очень приветствуется в театральном сообществе, созданном Михаилом Угаровым, Еленой Греминой и многими их соратниками. Ты оттачиваешь свое мастерство и воплощаешься – и колея исчезает. Разрешаешь себе побыть самозванцем, разрешаешь себе попытаться – и пишешь пьесу. Пьесу ставят в театре. Ты приходишь на премьеру. Смотришь спектакль, аплодируешь вместе со всем залом. Выходишь на сцену, берешь за руки артистов, и вы кланяетесь. Ты получаешь на карточку свой гонорар. Вообще, норм. Вот так просыпаешься однажды утром – и норм.
Итак, вы держите в руках книгу с названием, которое ничего не гарантирует. Она написана на основе моего десятилетнего опыта работы драматургом (преимущественно театральным) и пятилетнего опыта работы драматренером (индивидуальным и групповым). Пьесы моих учеников побеждали на драматургических фестивалях и были поставлены в театре. Непонятно, что в этой книге внутри, страшно потерять время, а писать пьесу еще страшнее – вдруг не получится. В общем, у меня есть еще несколько замечаний, и мы взлетаем:
1. Все, что вы прочитаете здесь, противоречиво. Со всем можно поспорить. Автор – практик чистой воды, не театровед, автор исходил из концепции того, что противоречива сама жизнь, и только ухватив противоречие, можно что-то в ней понять. То есть написать противоречиво и было целью автора. Проще на время принять этот принцип и перестать сопротивляться.
2. Книга не описывает такое огромное и крайне важное явление, как документальная пьеса. Ну невозможно объять необъятное. И давайте условимся, что пьеса – это любой текст для театра, даже если он похож на прозу или стихи. Главное здесь – драматургическая структура внутри. Поэтому если вы не планировали писать именно пьесы, а хотите попробовать себя в прозе, сценариях, стихах, то эта книга вам тоже пригодится – тут многое касается универсальных писательских принципов, способов и инструментов.
