ГЛАВА ПЕРВАЯ
Вот опять! У Шэннон волосы встали дыбом. Она сидела в постели и напряженно прислушивалась. Никакого сомнения, внизу кто-то ходит.
Разумней оставаться на месте, но если в доме грабитель, то тогда уж лучше обнаружить себя, чтобы спугнуть его.
Но когда я поступала разумно? – мелькнуло у нее в голове, пока она осторожно опускала ноги на пол.
Наверно, бойлер сломался, подумала Шэннон, крадучись по узкой площадке лестницы и чувствуя, как ее пронизывает холод. Если отопление выходит из строя, то непременно в одну из самых холодных ночей!
Неосторожно перегнувшись через шаткие перила, она увидела мелькание фонарика в кухне и услышала отчетливый звук выдвигаемого и задвигаемого ящика и последовавшее за этим приглушенное проклятие. Какой-то мужчина рылся в столах... Возможно, достаточно только закричать, и он бросится бежать... А вдруг грабитель не робкого десятка?.. Он сразу увидит, что перед ним всего-навсего беззащитная женщина... И тогда...
К стене был прислонен шест, с помощью которого обычно приподнимали крышку чердачного люка. Не бог весть какое оружие, но все же лучше, чем ничего, если ей придется защищать себя. На курсах самообороны, которые Шэннон посещала в прошлом году, учили рукопашному бою, и она умела вывести из строя противника точным ударом коленки в пах или ударом ребра ладони по горлу... Взяв в руки шест, она грохнула им по перилам, истошно крича:
– Крейг, внизу кто-то есть!
Раздался треск, и та часть перил, на которую Шэннон опиралась, заглядывая вниз, обвалилась, увлекая ее за собой. Шест полетел на пол в прихожей, а она повисла, раскачиваясь, словно обезьяна, на едва державшейся перекладине. Было не так уж высоко, но Шэннон не рискнула ослабить хватку и приземлиться на ковер внизу.
Она еще сильней вцепилась в перекладину, когда крепкие руки ухватили ее за голени. В ужасе Шеннон яростно дрыгала ногами, пытаясь освободиться из державших ее тисков.
– Уйдите! – визжала она. – Отпустите!
– Хочешь упасть? – спросил знакомый голос, отчего стало еще страшнее. – Не дергайся и отпусти перекладину, я тебя поймаю.
Долго она так не продержится. Набрав в грудь воздуха, Шеннон разжала пальцы и полетела вниз. Ее подхватили сильные руки и... не отпускали.
Шэннон ощущала колючую щетину под обнаженной рукой, которую она прижимала к щеке своего спасителя. Ее сердце билось как сумасшедшее, и не только от пережитого падения. Уже давно эти руки не обнимали ее... Она не видела своего мужа Кайла целую вечность...
– Отпусти меня! – приказала Шэннон, стараяcь заглушить в себе нахлынувшие воспоминания. – Что ты тут делаешь?
– Тебя ищу, – ответил Кайл. – И немного приключений, как, например, твой прыжок Тарзана.
– Ничего бы не случилось, не вломись ты в дом, – заметила она. – Может быть, все-таки отпустишь меня?
Он поставил ее на ноги. При таком освещении – или, точнее сказать, при его отсутствии – серые глаза Кайла казались почти черными, но Шэннон легко узнала черты красивого, жесткого лица, четко очерченный рот. Толстый белый свитер делал Кайла еще шире в плечах.
– Я не вламывался в дом, – произнес он. – Ты оставила незапертой заднюю дверь. – Кайл сделал небольшую паузу, а затем добавил насмешливым тоном: – Похоже, твоего Крейга из пушки не разбудишь!
Шэннон непонимающе уставилась на него, успев забыть о своей недавней хитрости из-за нахлынувших на нее чувств.
– Откуда ты знаешь?.. – Она запнулась и прикусила губу. – В доме больше никого нет, – призналась Шэннон. – Я просто делала вид, что рядом мужчина.
– А теперь в доме есть мужчина. И, должен прибавить, продрогший и очень голодный. Я приехал бы несколько часов назад, если бы мне не приходилось то и дело откапывать себя.
Шэннон сдвинула брови.
– Откуда откапывать?
– Из-под снега, разумеется. Метет будь здоров.
Шэннон продолжала хмурить брови.
– Когда я ложилась спать, намело всего несколько сантиметров.
– И когда это было?
– Около одиннадцати.
– А уже четыре, и, как я сказал, на улице метель. Счастье, что я вообще нашел этот дом. Хотя он далеко от проезжей дороги!
– Потому-то моя тетя и купила его. Ей нравится жить подальше от суеты.
Оправившись от неожиданного наплыва чувств, Шэннон вдруг ощутила холод и вспомнила, что на ней нет ничего, кроме тонкой шелковой ночной рубашки. У нее вот-вот начнут стучать зубы.
– Если не собираешься снова лечь, тебе лучше одеться, – посоветовал Кайл. – Только сначала скажи, где найти запасные предохранители.
– А разве нет света? – спросила она.
– Перегорел основной предохранитель. Хорошо еще, что в доме, а не на станции, иначе нам и запасной патрон не поможет, – ответил он.
– Посмотри в шкафчике возле раковины, – пробормотала Шэннон, смутно припоминая, что видела там какие-то провода. Теперь она дрожала по-настоящему. – Второй ящик снизу, мне кажется.
– Возвращайся, когда переоденешься. И поосторожней на лестничной площадке. – Его голос звучал требовательно.
Если оставить вопрос о том, как он вычислил ее, какое такое важное дело могло привести его сюда? – гадала Шэннон, поднимаясь наверх. Прошедшие полтора года они жили порознь и не общались. Возможно, Кайл решил, что настало время поговорить о разводе.
В своей спальне Шэннон натянула на стройные бедра теплые леггинсы и влезла в толстый темно-синий свитер. Кожаные ботинки на овечьем меху, конечно, не для дома, но, даже если Кайлу удастся починить электричество, потребуется время, чтобы прогреть дом, а у нее уже вместо пальцев ног ледышки.
Он не преувеличивал, говоря о погоде, убедилась Шэннон. Судя по количеству снега на «рейндж-ровере», припаркованном рядом с гаражом, Кайл с трудом сюда доехал. В любом случае сам виноват. Он мог и назад повернуть, когда погода начала портиться. И врожденное упрямство здесь не оправдание.
Должно быть, Шэннон оставила включенной настольную лампу, когда легла спать, потому что зажегся свет и одновременно уютно зашумел отопительный радиатор. Оконное стекло отразило своенравное лицо с маленьким упрямым подбородком, изящно очерченным ртом и широко посаженными зелеными, слегка раскосыми глазами. Кошачьи глаза, как говорил о них Кайл.
Шэннон взяла с ночного столика заколку, забрала на затылке тяжелые локоны пшеничных волос, выключила лампу и вышла из комнаты.
На лестнице ее встретил запах жареного бекона. По-видимому, Кайл не стал тратить время на осмотр ее закромов. Несмотря на ранний час, она почувствовала голод. Обычно по будням ее завтрак состоял из каши да ломтика поджаренного хлеба с кофе, но сейчас она сделает исключение.
