Без малого тридцать лет войны разорили полуостров Квиттинг. Обезлюдевший, лишенный верховной власти, он разделен на несколько независимых областей, и во главе каждой стоит свой хёвдинг. Хельги, наследник конунга слэттов, побывал на Квиттинге и обручился с Альдоной, дочерью Вигмара Лисицы. Вернувшись домой, Хельги послал своей невесте перстень альвов, который должен был навеки привлечь к нему ее любовь.
Но по пути корабль был перехвачен Бергвидом Черной Шкурой. Бергвид, единственный сын последнего квиттингского конунга Стюрмира, не признан квиттами и ведет жизнь морского разбойника. Получив перстень альвов, Бергвид подарил его своей невесте Эйре, дочери Асольва хёвдинга. Эйра, которая унаследовала колдовские способности своего рода, привлекла на помощь Бергвиду темных альвов, обитателей подгорных глубин. Их поддержка нужна Бергвиду в ожидаемой войне с Вигмаром Лисицей и другими квиттингскими хёвдингами, которые считают его проклятьем Квиттинга и хотят уничтожить.
Глава 1
В усадьбу Кремнистый Склон продолжали съезжаться люди. Гости волновались: безделье и бесконечные разговоры о будущей добыче разожгли в них жадность, которую они принимали за доблесть. Каждому казалось, что возрождению силы Квиттинга мешают выскочки вроде Вигмара Лисицы, которые не дают законному конунгу объединить племя и успешно бороться с врагами, чтобы вернуть державе былую мощь.
А добыча пришлась бы очень кстати, потому что со съестными припасами становилось все хуже и хуже. Асольву было больше нечего послать на побережье для обмена, гости ворчали, а он мог только развести руками.
– Ты хозяин, ты и корми! – выкрикивал возмущенный Грют Драчун, обиженный еще и тем, что Бергвид конунг не взял его с собой к Великаньей долине. – Что мы сюда приехали – с голоду подыхать?
– Я не звал вас! – в сердцах ответил однажды Асольв.
– Нас звал конунг!
– Ну так у него и спрашивайте еды! А я не Один, у меня нет такого вепря, которого вечером съедают, а утром он опять живой![1]
– Не беспокойся, мы себе еды добудем! – пообещал Грют. – И тебя не спросим!
На другой же день Грют, взяв с собой человек двадцать из Бергвидовой дружины и гостей, уехал из усадьбы. Асольв надеялся, что они отправились на охоту, и всей душой желал им удачи. Но замыслы Грюта были еще шире.
– У этого Лисицы скота, что звезд на небе! – весело говорил он своим спутникам. – У него тролли в пастухах! Да мы не очень-то испугались! Все равно это все будет наше! Сейчас, через месяц – какая разница!
Его толкал на подвиги не только голод: он скучал, сидя без дела, и хотел скорее отличиться, почувствовать свою силу. Грют Драчун пристал к Бергвиду, возле которого имелась возможность разбогатеть, но предпочел бы не оставаться в чужой тени.
В двух днях пути от Кремнистого Склона, на границе владений Асольва и Вигмара, на глаза попалось довольно неплохое стадо: на пологом склоне горы паслись коровы и овцы сразу трех или четырех дворов. Стерегли их, против ожиданий, не тролли, а обыкновенные люди. Без особого труда распугав пастухов, Грют со своими людьми погнали все стадо на юг, смеясь над трусливыми бондами и рабами.
Но оказалось, что присутствие духа этих самых бондов они недооценили. Больше двадцати лет прожив под покровительством Вигмара Лисицы, здешние жители слишком уважали себя, чтобы снести такую обиду. Ближайшими к пограничному ручью четырьмя хуторами заправлял Снёвар бонд по прозвищу Пенёк – невысокий, но крепкий мужчина лет сорока, с широкими залысинами и клочком рыжеватых волос над выпуклым лбом. Услышав о разбое, он быстро собрал соседей и работников и пустился вдогонку. Коровы шли медленно, поэтому догнать грабителей не составляло труда. Уступая в числе, бонды не могли вступить в открытый бой, но из-за стволов и камней нависшего над тропой склона они так метко стреляли из своих луков, что шесть человек из Грютовой дружины были убиты прямо в седлах, еще пятеро отделались ранами, а самого предводителя спасла от верной смерти только знаменитая серебряная гривна, от которой отскочила стрела. Искать в неизвестной местности противника, у которого неизвестно сколько людей, каждый миг ожидая стрелу в горло, – на это не решился даже самоуверенный Грют Драчун. Перебросив через седло по овце, грабители ускакали, а Снёвар Пенёк мог торжествовать победу. Он потерял восемь овец, но взамен ему осталось шесть трупов и шесть лошадей. Первое служило к славе победителей, второе – к обогащению, так что приграничные жители могли считать себя в выигрыше.
В тот же день Снёвар Пенёк отправил сына к хёвдингу на Золотое озеро. Выслушав «сагу о битве за стадо», Вигмар решил, что здесь одно из двух: либо самоуправство кого-то из Бергвидовых людей, либо одобренный им самим «пробный камень» – попытка проверить, настроено ли Железное Кольцо за себя постоять.
– На него это не похоже! – сомневался Эгиль. – Он никогда не пробует лед заранее, он сразу кидается головой вперед!
– Так ведь теперь у него завелся новый советчик! – вставила Хильдвина, с большим удовольствием обсуждавшая дела мужчин. – Этот бешеный фьялль, Ормкель! Наверняка без него не обошлось! Это он придумал и надоумил Бергвида! Странно, что он сам не возглавил набег!
– Так или иначе, теперь Бергвид сам себя отдал в наши руки! – весело восклицал Хлодвиг, которому не терпелось проявить себя в бою. – Теперь, когда бы мы ни выступили, мы будем правы перед богами!
– Неумно лезть в драку сейчас, пока не весь урожай убран! – предостерег хозяйственный Хроар. – Люди заняты на полях, нельзя их отрывать без крайней надобности!
– Но теперь день битвы выбираем мы! И мы будем опозорены, если уж слишком затянем с ответом!
Старый Хальм с неудовольствием покосился на своего слишком самоуверенного молодого родича, но промолчал. Молодым хочется отличиться. А от излишней самоуверенности лечит только опыт.
В тот же день был послан гонец к Вильбранду хёвдингу в Хетберг и к Дагу хёвдингу в Тингваль. Пришло время переходить от слов к делу и собирать войско.
Железное Кольцо деятельно готовилось к скорой войне. Несколько раз устраивали большие охоты, чтобы насолить и насушить оленины и прочей дичи. Рыбные коптильни дымили день и ночь. Остроухие тролли выползали на опушки, взбирались на валуны и сидели, втягивая чуткими ноздрями обрывки вкусного запаха человеческой еды и жмуря глаза от удовольствия. Хальм со своими помощниками целые дни пропадал в кузнице. Все старое оружие окрестных бондов чинилось, ковалось новое.
