Все результаты бросания монет в книге – это результаты бросания настоящих монет.
Вкратце
Я часто смотрела на мир со стороны, издалека, а то и не смотрела вообще. Не видела пролетающих над головой птиц, облаков и пчел, не замечала шороха ветра и солнечных лучей на коже. Вся моя жизнь проходила в сером неодушевленном мире мыслей, где я пыталась все продумать, во всем разобраться, но не делала никаких выводов, не приходила ни к какому заключению. Мне хотелось иметь больше времени, чтобы составить представление о мире, но времени вечно не хватало, и к тому же те, у кого оно было, похоже, получили его в юности – они не начинали в сорок. В сорок можно браться разве что за литературу. Начинай писать в сорок, можно сказать, ты еще молод. Для всего остального я уже была слишком стара, все лодки отчалили и уплыли от берега, тогда как я только брела к берегу и еще не отыскала свою. Жившая с нами девочка 12 лет, как никто, указала мне на мои ограничения: на слабость духа, смирение, мелочное бунтарство, а в первую очередь на невежественность и сентиментальность. Утром я увидела на столе в гостиной половинку хот-дога и назвала ее бананом. А потом поняла, что слишком стара для этого мира, что девочка легко и просто обошла меня и что отныне так и будет. Оставалась единственная надежда: трансформировать сероватый и грязный пейзаж моих мыслей в нечто плотное и цельное, полностью отдельное от меня, не имеющее со мной ничего общего. Я не знала, что именно из этого получится и какую форму оно примет. Я знала лишь, что должна создать могучего монстра, поскольку сама так слаба. Я должна была создать монстра, отдельного от меня, который знал бы больше, имел представление о мире и не путался в простых словах.
Подбрось на столе три монетки. Два или три орла – да. Две или три решки – нет.
Эта книга – хорошая идея?
да
Сейчас подходящее время, чтобы ее начать?
да
Здесь, в Торонто?
да
Значит, беспокоиться не о чем?
да.
Да, беспокоиться не о чем?
нет.
Так мне есть о чем беспокоиться?
да
О чем мне стоит беспокоиться? О моей душе?
да
Чтение поможет моей душе?
да
Спокойствие поможет моей душе?
да
Эта книга поможет моей душе?
да
Значит, я все правильно делаю?
нет
Я неправильно выстраиваю отношения?
нет
Я не права, игнорируя страдания других?
нет
Я не права, игнорируя мир политики?
нет.
Мне нужно быть благодарной за ту жизнь, которая у меня есть?
да
За то, что я могу делать с ней, располагая моими временем и возможностями?
нет
За то, что я такая, какая есть?
да
Не пора ли перестать беспокоиться о себе?
да.
Не пора ли начать думать о душе времени?
да
Все ли у меня есть, чтобы начать?
да
Следует ли мне начать сначала и идти прямиком к концу?
нет
Стоит ли поступать, как захочется, а разбираться уже потом?
нет
Стоит ли начинать, не зная, что будет дальше?
да
Этот разговор – начало?
да
Как быть с цветной лентой, которую купила мне Эрика? Воспользоваться ею сейчас?
нет
Пусть лежит, а мне на нее только смотреть?
нет
Вернуть ленту Эрике?
нет
Убрать с глаз долой?
да.
В сервант?
да
Думать не о себе, а о душе времени так трудно. Думать о душе времени я не привыкла и не научилась – куда привычнее думать о себе. Но вначале легко ничего не бывает. Фраза «душа времени» со мной уже несколько месяцев, со времени нашей с Эрикой новогодней поездки в Нью-Йорк. Впрочем, попалась она мне еще перед поездкой. Помню, подробно объясняла ее Эрике на платформе в метро. Мы остановились тогда в квартире Терезы и Уолтера. Их не было в городе – уехали навестить родных на Рождество. Я перепила, и меня всю ночь рвало в туалете. Но это случилось раньше. 31 декабря?
нет.
Не помню, чтобы было холодно, и не помню, чтобы надевала пальто. 1 января?
нет.
30 декабря?
нет
Так это было в какую-то другую поездку?
да
Не думаю. Я рассказывала Эрике о душе времени, объясняла, что либо мы – каждый из нас – не имеем отдельной души, но причастны к своего рода коллективной душе, которая то ли принадлежит времени, то ли и есть время, либо жизнь каждого из нас – душа времени. Сама я в этом толком еще не разобралась. Идея тогда только-только родилась и до сих пор незрелая. Эрика очень разволновалась, мне же мысль о том, что моя душа мне не принадлежит, показалась очень удобной; получалось, что либо моя жизнь служит выражением души времени, либо моя душа и есть время. Не знаю, верно ли я это понимаю. Верно?
