Глава 1
— Огнекрылый, отец пламени, дыхание жизни. Взываю к тебе…
Странная какая-то рекламная вставка. Совсем уже… Так, что-то я забыла, что у меня подписка оплачена и никакой рекламы быть не должно. Значит, это песня такая. И как только попала ко мне? Достала телефон и попробовала переключить на что-то следующее, а то мрачный мужской голос, который хрипит прямо в уши — не то, что хочется слушать перед первой парой. Еще минут пятнадцать дороги, и у меня в ушах будет хрипеть другой мужской голос. Причем его я уже не смогу переключить легким движением руки.
Клацнула по кнопке, предвкушая, что сейчас запоет моя любимая мелодия.
Вот только не запела. Вместо нее вновь голос:
— Взываю к тебе Великий! Именем твоим заклинаю…
— Да что ж это такое? — остановилась, как только закончила переходить дорогу, разглядеть на тусклом экране, почему мелодия не переключилась.
— Прошу тебя о силе, Аз-Кхар. отец магии…
Что за чертовщина?!
Песни на телефоне переключались, а эффекта ноль. Все тот же голос. Выключила приложение, выдернула наушники из смартфона.
— Ниспошли благословение…
Ощущение опасности окутало с ног до головы. Я озиралась по сторонам, пытаясь осознать происходящее. Мимо проходили случайные люди, и не было похоже, чтобы они слышали то же, что и я. Громкость хриплого голоса нарастала с каждым словом, заставляя пригнуться и закрыть голову руками. Но остальным не было дела до этого.
Будто странные слова адресованы лично мне, и каждый в толпе знает это.
— Я озаряю священным пламенем эту землю…
— Хватит! — закричала, но этот вопль бесследно растворился во все усиливающемся гудении неведомой мантры.
Чужой голос затмевал и мои мысли. Тело начало покалывать, легкое волнение стремительно трансформировалось в бесконтрольную панику. Я не могу пошевелиться, и не знаю — зову ли на помощь. Слова срывались с языка, но прохожие не обращали на происходящее никакого внимания. Словно я превратилась в невидимку. Словно они не видели, как я свалилась на колени. И не слышали, как я умоляла голос в моей голове замолчать.
— Великая сила, явись мне!
Тон мужчины сменился на приказной. А я почувствовала, что падаю.
— Великая сила, явись мне!
Но падение не может быть долгим. Прикрывая глаза, я знала, что через мгновение затылок столкнется с влажным асфальтом, а удар отзовется взрывом боли.
— Великая сила, явись мне!
Сознание словно обволокло черным непроглядным туманом. Будто я бодрствую и все еще вижу, как мимо меня проносятся люди, но при этом парю под ними, затягиваемая в густой бескрайний океан тьмы.
Где там этот асфальт? Может хоть после удара отпустит?
— Великая сила….
«Достал уже!» — подумала с раздражением, не понимая — как можно столько всего успеть подумать, пока падаешь какую-то долю секунды?
— … Явись мне!
«Да иду я. иду!» — выкрикнула мысленно, обещая, что сейчас провалюсь в небытие и надеру уши своим галлюцинациям.
Вот только небытие что-то не торопилось принять меня в свои успокаивающие объятия. Вместо того, чтобы провалиться в спокойную бессознательную дрему, я…
Ну, в принципе, я. конечно, провалилась. Куда-то.
Глаза распахнула оттого, что даже сквозь сомкнутые веки виднелся яркий дневной солнечный свет. Тело опалило жаром, будто я хрюшка на вертеле, и кто-то жутко добрый и запредельно голодный подливает бензин в угли. А дальше…
Дальше я попросту закончила свой слишком затянувшийся полет.
Только не затылком об асфальт, как я имела неосторожность предположить. А тушкой на чью-то голову.
Больно, между прочим.
Правда, не так больно, если сравнить с тем, что принимающая на себя удар голова оказалась лишь временным пристанищем моей скромной персоны. С недовольным кряком хозяин головы, с прилагающимся к ней телом, осел на землю, в то время как мне оставалось только покатиться по земле. Ловить-то меня даже и не пытались, увы.
Приземление оказалось теплее, чем столкновение с неизвестным. Не просто теплее — земля подо мной полыхала. Песчинки искрились, трава почернела, языки ядовито-красного пламени вздымались к небу.
Огонь, устремившийся к моей одежде, заставил забыть про боль в ушибленном локте и о спертом дыхании после удара грудной клеткой о землю. Покатилась. Просто потому что в школе именно так и учили сбивать пламя. Куда, зачем — даже не думала, лишь бы спастись.
Хоть какие-то мысли в голове появились лишь тогда, как я оказалась за пределами огненного круга. Забив на рукавах последние тлеющие огрызки, возрадовалась, что умудрилась остаться без ожогов. И даже волосы не подпалила. Не зря. получается, шапку носила.
Приподнялась на локтях и, с трудом переводя дыхание, начала озираться.
Я точно не у метро, где помнила себя последний раз.
Заасфальтированная серость города сменилась сочностью лесных красок. Я лежала на густой зеленой траве на какой-то опушке. На деревьях, что частоколом возвышались вокруг поляны, дрожала сочная листва салатового цвета. И это в конце февраля.
Как долго я была без сознания, чтобы меня завести настолько далеко?
Взор вернулся в сторону полыхающего круга и мужчины, на которого я как- то умудрилась свалиться. Хорошо бы задуматься — откуда я вообще падала — тут ни лестниц, ни вышек — ничего.
Только какой-то символ на земле. И незнакомец в черном плаще с капюшоном, держащий в руках изогнутый кинжал. И надвигающийся на меня.
Мама.
— Мамочки! — подорвалась с места, удивляясь собственной прыти. Ни тебе слабости в мышцах, ни головокружений. Да и с ними все равно не остановилась бы. Как иначе? Здесь какой-то сектант меня, очевидно, в жертву принести собирается — не время распускать нюни.
— Не трогай меня! — крикнула, пусть голос и сорвался на хрип. Дабы придать своим словам больше веса, подняла с земли первое, что попалось в руки. Какая-то сумка. Посмотрела на нее, вздохнула. Никакого толка.
Правда, все равно замахнулась и ударила мужчину, который подошел как раз достаточно близко, чтобы я до него дотянулась.
Первый раз сумка попала незнакомцу по лицу, капюшон почти слетел с головы, открыв лицо. Которое, правда, не удалось как следует разглядеть — я же тут отмахиваюсь от потенциального убийцы, а не завожу новые знакомства.
Следующий удар пришелся на предплечье мужчины — тот вскинул руку, защищаясь. Но меня это, удивительным образом, только простимулировало действовать дальше. Человек в плаще защищался, а я нападала. Размахивала сумкой на широком кожаном ремне и, стоило набраться смелости, прыгнула на незнакомца, сбив его с ног.
