Глава первая
Кейд Грант изнывал от бездействия. Будучи человеком не способным подолгу рассиживаться без работы, он тяжело переносил затянувшиеся в его кухне приготовления, которые затеяла телевизионная компания, рассчитывавшая показать частную жизнь славного вояки. Почему-то было решено, что именно кухонные интерьеры Фэзерстоун-Холла лучше всего расскажут о герое как о человеке разностороннем и неоднозначном.
Кейд терпеливо выжидал. Подобная программа могла поспособствовать популярности затеянной им кампании, — он на это рассчитывал. Оттого теперь угрюмо отсиживался в углу, пока суетливые телевизионщики готовили оборудование и выставляли свет, совершая непостижимые для непосвященного манипуляции. Он поглядывал на девушку-журналистку с несуразным, диссонировавшим с ее обликом маникюром, перебиравшую страницы сценария, и позволял своему лицу время от времени вытягиваться от изумления, наблюдая за бурной деятельностью гостей.
— Однако, господин подполковник… Грант, — уважительно обратилась к нему телевизионная барышня, но, замолчав на миг, поправилась: — Кейд, вы еще ни на ком не остановили свой выбор. Как долго вы намерены проводить собеседование с кандидатками на место домработницы в Фэзерстоун-Холле? — Она сделала многозначительную паузу, пристально всматриваясь в него. — Мы начнем наше интервью с этого вопроса. Вы не возражаете?
— На место помощницы по хозяйству, экономки, — поправил Кейд Грант.
— Экономка? — усомнилась девушка. — Сейчас уже никто так не говорит, — отрицательно помотала она модно остриженной головой.
Наконец решено было начать съемки.
Кейд занял место за большим старинным столом. По-хозяйски откинулся на спинку стула.
Предполагалось, что о его заслугах перед родиной поведает вводная часть, записанная в студии. Затем приступили к интервью. Кейд тосковал все очевиднее, пока не прозвучал роковой для телевизионщиков вопрос.
— Так все-таки экономка или компаньонка? — уточнила молодая и отчаянная журналистка.
— Что? Компаньонка? — переспросил подполковник, искренне надеясь, что он ослышался. — Вероятно, вы плохо вникали в то, о чем я с вами говорил, мисс… В общем, упаковывайтесь и выметайтесь! — обратился он ко всей телевизионной братии разом.
Выпрямившись во весь свой немалый рост и глядя на своих гостей сверху вниз, Кейд Грант не дал им шанса подумать и исправить ситуацию.
А пока они поспешно паковались, нервно сматывая кабели, провода и проводочки, он не без грусти размышлял о том, что явно в очередной раз ошибся, поддавшись непреодолимому желанию отказаться от одиночества. Ему приходила в голову мысль, что решение взять на работу экономку может быть кое-кем ложно истолковано. Но Кейд не предполагал, что это произойдет так скоро и столь очевидно, считая подобные сплетни уделом патологически любопытных и безнадежно испорченных, в общем, ущербных во многих отношениях людей.
Кейд Грант всего лишь собирался с помощью телевизионного интервью привлечь внимание общественности к своему намерению превратить Фэзерстоун-Холл в реабилитационный центр для военнослужащих, прибывших из районов боевых действий и с опасных заданий. Именно на этом он делал акцент. Именно это было основным мотивом.
Однако журналистка с несуразным маникюром не желала об этом слышать. Ее интересовали подробности его героического прошлого, мемуарная патетика, кровь и увечья. Кейд дал ей всего понемногу, снисходительно отнесшись к простым человеческим слабостям. Но нет. Этого оказалось мало, и девица решила придать историй мелодраматический оттенок.
Сама бы подумала — ну зачем подполковнику в отставке компаньонка? Он не старая леди, которой требуется напарница для повседневной суеты и болтовни.
У него же есть конкретная цель, для реализации которой нужны сподвижники — люди, готовые вместе с ним сделать все, чтобы организовать реабилитационный центр в стенах Фэзерстоун-Холла.
Кейд с ухмылкой наблюдал за тем, как быстро телевизионщики умеют сворачиваться, когда им ничего не светит, и был весьма доволен, что в ответ на последний вопрос интервьюерши они получили изображение его лица, исполненного гнева и презрения. А стало быть, вряд ли сохранят при монтаже эту скандальную часть записи.
Он не винил ни репортершу, ни сомнительные каноны современного телевидения вообще. Наверное, следовало бы даже поблагодарить ее за то, что она позволила себе высказаться с такой определенностью, ведь в противном случае подполковник в отставке продолжал бы заблуждаться относительно оценки окружающими чистоты его намерений.
Выпроводив своих гостей, Кейд Грант наполнил большую кофейную чашку своим любимым горячим напитком, предварительно вытащив ее из-под груды немытой, сваленной в раковину посуды и небрежно прополоскав под струйкой воды.
Уселся он все там же, на кухне, походившей на оставленную войсками цитадель после нашествия мародеров. Да, деятели телевизионных искусств особо не церемонятся, если имеешь глупость распахнуть перед ними двери. Кейд грубо выругался — исключительно для того, чтобы снять раздражение. Разрядившись таким нехитрым способом, он смог сделать первый глоток и насладиться кофе. Как вдруг порезался о сколотый край чашки, которую придерживал подушечкой большого пальца. Пришлось во второй раз прибегнуть к психологической помощи крепкого словца и отправиться на поиски пластыря.
Как бы ни называлось искомое лицо, домработница ли, экономка ли, да пусть хоть компаньонка, неважно. Но если она сможет сориентироваться в его бардаке и наладить жизнь Фэзерстоун-Холла должным образом, чтобы он, не задумываясь над тем, где лежит аптечка, получал свой пластырь всякий раз, когда он ему понадобится, Кейд Грант был бы счастлив. Еще хорошо бы она была незаметна, как дух… Таким он видел эталон горничной, кухарки, домашней прислуги.
Может человек, имея черный пояс по карате, много испытавший на своем веку, со многим справившийся, не обладать ровным счетом никакими бытовыми навыками? Конечно. Однако Кейд умело распорядился заработанными за годы службы деньгами, кое-куда их вложил, кое-что получил, очень даже неплохо себя обеспечил, так что теперь можно и на персонал потратиться, чтобы не стать воплощенным ходячим недоразумением.
Он составил объявление, в котором четко изложил свои требования к кандидатке, указал также некоторые сведения о себе, поместил его в местной газете и над почтовым ящиком у въезда в имение не забыл прикрепить маленький щит с объявлением о вакансии — на случай, если экономка его мечты будет проходить мимо.
Вскоре эти его действия не только привлекли интерес потенциальных экономок, но и местных репортеров не оставили равнодушными. Видимо, им желание отставного военнослужащего наладить быт показалось экстравагантным. Кейд Грант понимал, что это преувеличенное внимание следует связывать главным образом с местом его проживания — легендарным Фэзерстоун-Холлом.
