Если прошлое – это место, куда можно совершить путешествие, насколько осторожен должен быть решивший посетить его? Путь будет пролегать во мгле неопределенности, и человек окажется вовлечен в истории, сюжета которых не знает. Как путешественник, очутившийся в чужой стране и непонимающий языка ее жителей…
Мортимер Ди. Исследование тайнБомба достигла земли за долю секунды.
Джейк мчался по улице и вдруг почувствовал, как свело зубы и до предела напряглись нервы. Он затормозил, ухватившись за фонарный столб, и бросился на землю.
Жуткий взрыв яркой белой вспышкой отразился на его сетчатке. Волной выбило все окна. На мостовую полетели обломки кирпичей.
Голову и плечи юноши усыпали осколки стекол, на спину упали куски штукатурки. На секунду он оглох и ослеп от поднявшегося в воздух пепла и кирпичной пыли. Джейк даже испугался, что сломал руку или ногу, но потом заставил себя встать на четвереньки и огляделся.
Улицы больше не было.
На месте площади с особняками в георгианском стиле образовалась огромная воронка, которая, словно вулкан, изрыгала языки пламени и гряз-но-желтые клубы дыма. Джейк с трудом поднялся и почувствовал, как в лицо ударила горячая волна.
Не хватало воздуха, глаза воспалились от пыли, а руки стали черными от сажи, которая, подобно снегу, падала на землю.
Кто-то схватил Джейка за руку и что-то сказал. У парня еще звенело в ушах, поэтому он не расслышал и переспросил:
– Что?
Расплывчатый силуэт превратился в мужчину в черной форме и каске с белыми буквами ПВО.
Джейк как через радиопомехи услышал:
– …говорю же – дуй в убежище! Чертов дурень!
Мужчина потянул Джейка от погнутого фонарного столба.
В небо вонзились лучи прожекторов.
Юноша мельком заметил кровь у себя на руке и, ничего не соображая, спросил:
– Что за убежище?
– Метро! Господи, откуда ты такой взялся?! Я должен убрать всех людей с улицы!
Джейк сумел выдавить смешок:
– Так это не шестидесятые?
Бдительность мгновенно, как закрывшие окно ставни, изменила выражение лица дружинника. Он внимательно осмотрел ничем не примечательную темную одежду Джейка и уставился на узкий серебряный браслет:
– Тебя как зовут? Есть документы?
– Джейк Уайльд.
Джейк смотрел на разрушенные дома. Его захлестнула волна отчаяния. Хроноптика, черное зеркало, которое переправило его сюда из настоящего времени, могла быть в одном из этих домов. Его нельзя уничтожить бомбой – значит, оно где-то здесь, под развалинами.
Но прежде чем почувствовать ужас оттого, что он уже никогда не сможет вернуться в свое время, Джейк успел спросить:
– Что это за звук?
Тихий такой, похожий на писк. На секунду Джейк даже испугался, что это падает очередная бомба, но тут дружинник резко оглянулся.
– Кто-то под завалом! – крикнул он и метнулся в клубы дыма.
Джейк стер грязь с лица, потом достал из кармана тонкую квадратную коробочку и прикоснулся пальцем к маленькому экрану:
– Пирс! Пирс? Ты слышишь меня? Эй! Все пошло не так! Пирс, я во Второй мировой!
Ничего.
Джейк оставил их всего несколько секунд назад возле пульта управления. Теперь Пирс наверняка суетится там и что-то бормочет под нос. Венн – крестный отец Джейка – в бешенстве мечется по лаборатории и сыплет проклятиями. А Гидеон, подменыш, наблюдает за ними зоркими зелеными глазами.
Ну и команда! Слепой ведет слепых.
– Пирс! Это Джейк! Верни меня. Быстрее!
Но он уже понял, что его никто не слышит. Еще бы, ведь это «Лондонский блиц», то есть тридцать девятый или сороковой. Выходит, все знакомые остались в будущем, в восьмидесяти годах впереди. Познания Джейка о Второй мировой войне глубиной не отличались, но ему было очевидно, что он от зеркала годах в двадцати как минимум, а от сотового телефона, пусть даже усовершенствованного Пирсом, толку не будет.
– Эй, парень! Иди помоги! Тут внизу живая женщина. Шевелись давай!
Джейк сунул телефон в карман и полез через завалы. По небу рыскали лучи прожекторов, тень молодого человека разделилась на три, каждая вытянулась и поползла под руины. Под ногами скользили и крошились обломки керамической плитки, путались оборванные шторы и скомканное постельное белье, в воздухе снежными хлопьями летали клочки канцелярской бумаги и вырванные книжные страницы.
Как тут вообще кто-то мог уцелеть?
Дружинник присел на корточки возле торчащей под острым углом потолочной плиты.
– Я не смогу вас сейчас вытащить… – объяснял он. – Мне нужна помощь. С минуты на минуту придет вторая волна.
– Не беспокойтесь, друг мой, со мной все будет хорошо, – отвечал ему приглушенный голос.
Мужчина встал и трижды дунул в свисток. Никто не откликнулся. Тогда он принялся торопливо разгребать обломки.
Джейк наконец добрался до дружинника. Они слаженно слой за слоем разбирали завал, но парнишка понимал, что это бесполезно – дом превратился в руины с целой сетью гнутой арматуры.
А еще пахло газом.
Дружинник посмотрел на небо. Белки его глаз контрастно выделялись на черном от пыли и сажи лице.
– Они возвращаются, – пробормотал дружинник. – Надо уходить.
Джейк не верил своим ушам.
– И оставить ее?
– У нас нет выбора.
Издалека доносился гул самолетов.
– Тут очень темно, – тихо проговорила женщина. – Отсюда можно выбраться?
Джейк ухватился за половицу, потянул и отбросил ее в сторону:
– Вот так.
Получилась небольшая дыра. Запах газа усилился, и Джейк с трудом сдержал кашель. Он почувствовал, что вспотел. Эти руины могут в любую секунду взлететь на воздух.
Надо бежать. Найти зеркало. Вернуться домой и попробовать еще раз. Все, что здесь происходит, его не касается. Это чужое время. Если Джейка вместе с серебряным браслетом разорвет тут на куски, он никогда не найдет потерявшегося в прошлом отца. Все будет кончено. Для него, для Венна, для всех них. Юноша отступил на шаг.
