Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
Глава 1
Брин Томас Морган, двенадцатый барон Карлайл, пэр Англии, полагал, что эта отвратительная неделя уже не может стать хуже. Оказалось, он ошибался.
Усталый, исполненный ужаса и отвращения к самому себе, он искал под дождем, в темноте, собаку, которую только что случайно сбил.
В голове уже выстраивались дальнейшие планы. Если собака погибла, придется отвезти ее труп в местный полицейский участок и объяснить, что наехал на пса на крутом повороте. А дальше пусть полиция действует сама.
Через три часа Брин должен был вылететь обратно в Лондон, а до аэропорта предстояло добираться еще пару часов. Но все же этого времени вполне достаточно, чтобы разобраться с мертвой собакой и успеть на свой рейс.
Однако, когда Брин наконец нашел несчастное животное, отброшенное на обочину, собака была жива. Несмотря на то что ее сбил итальянский супермощный спорткар.
Двадцать лет назад Брин, будучи еще совсем мальчишкой, учился водить джип по обширным угодьям поместья Баллистоун-Холл. Отец тогда посоветовал ему ни в коем случае не пытаться объехать выскочившее на дорогу животное: «Иначе ты потеряешь управление машиной, — объяснил он. — Животные обычно могут оценивать расстояние до автомобиля и его скорость. А если ты начнешь маневрировать, то, скорее всего, не избежишь столкновения, но при этом можешь погибнуть и сам».
Однако на этот раз перед машиной Брина выскочил не теленок, отбившийся от стада, и не испуганный, но проворный олень. На его пути, прямо посреди проселочной дороги, ковыляла, свесив голову, грязно-белая дворняжка средних размеров.
Разумеется, Брин, презрев совет отца, попытался ее объехать, но дорога была узкой и мокрой от дождя. Не хватило ни места, ни времени, чтобы уйти от столкновения. И вот теперь собака лежала на траве на обочине дороги. Ее задняя лапа была окровавлена, карие глаза наполнены болью и страданием. Брин наклонился и заглянул в них. Они словно молили: «Прикончи меня, чтобы я не мучилась».
— Может, сначала попробуем тебя вылечить? — мягко сказал Брин.
Он любил собак. Скучал по своим псам, оставшимся в Англии, о которых в настоящее время заботились его мать и работники поместья. А эта собака выглядела так, словно с ней плохо обращались.
Что же делать?
Надо успеть улететь из Австралии, потому что из-за приближающейся бури на пару дней может прерваться воздушное сообщение. В Лондоне Брина уже ждала целая куча адвокатов. Ему необходимо разобраться с проблемами и вернуться в Баллистоун-Холл, к выращиванию скота, к работе, которая стала смыслом его жизни. А также ему предстояло наконец принять наследный титул, который он ненавидел…
Но перед ним на дороге лежала истекающая кровью собака. До ближайшего города было минут двадцать езды, и уже минуло восемь часов вечера. Собака смотрела на Брина так, будто ожидала, что он ударит ее топором.
— Все в порядке, — ласково сказал Брин, почесав ее за испачканным грязью ухом и пытаясь придумать, как поступить.
Он находился в сельской местности к западу от Мельбурна. Там, где есть фермы, всегда найдется ветеринар. Можно позвонить ему заранее, предупредить, что сейчас привезет сбитое животное, оплатить все расходы по лечению и поиску владельца этой бедняги.
Но сначала нужно положить собаку в машину. Дождь усилился, вдали уже слышались раскаты грома.
Кровь из раны текла не очень сильно, но все равно нужно было сделать перевязку. Вот только чем забинтовать рану? Брин путешествовал налегке. Он прибыл в Австралию из-за серьезных проблем с родным дядей и собирался проследить, чтобы его собственные интересы не были затронуты.
Агентство по взысканию долгов должно было забрать этот спорткар завтра на парковке аэропорта. Не хватало только, чтобы машину обнаружили залитой кровью. Это бы еще больше усложнило жизнь его непутевого дядюшки.
Брин снял с себя куртку и подсунул ее под собаку, чтобы можно было ее нести. Затем вернулся к машине и достал запасную рубашку, собираясь перевязать ею кровоточащую рану.
— Ладно, псина, надеюсь, у тебя повреждена только лапа, — произнес он, вернувшись. — Я позвоню, и ветеринар нас встретит. Обеспечу тебе тепло и безопасность, прежде чем разыграется буря. Но чтобы успеть на самолет, мне придется гнать с превышением скорости.
Шарлотта Фостер — или просто Чарли для своих — не любила бури, и это еще было мягко сказано. В своей аккуратной маленькой студии по дизайну интерьеров в Мельбурне, зажатой с обеих сторон массивными городскими домами, она могла бы закрыть жалюзи, врубить на всю громкость стереосистему и притвориться, что никакой бури вовсе нет. Но сейчас она находилась в полуразрушенном фермерском доме с ржавой жестяной крышей. На многие мили вокруг не было другого жилья, и ее окружали собаки, которые уже начинали нервничать. Если бы только бабушка была здесь! Она бы зашла сейчас в спальню Чарли и села на край ее кровати, чтобы успокоить, как делала это прежде столько раз. Это место было для Чарли настоящим убежищем. Прежде она проводила здесь каждые школьные каникулы, окруженная собаками, полным беспорядком и любовью.
Чарли шмыгнула носом. Она не была по натуре плаксой, и все же за последние несколько недель у нее не раз глаза были на мокром месте.
Бабушки больше нет! В сердце Чарли словно образовалась огромная дыра. Собаки тоже вели себя так, будто чувствовали потерю хозяйки. Чарли все еще не могла решить, что с ними делать. Бетти в свое время подобрала этих псов, брошенных, никому не нужных, потому что не могла отказать в помощи ни человеку, ни животному.
Чарли не знала, что с ними будет. Она никак не могла взять в свою студию, совмещенную с однокомнатной квартиркой, шесть собак. Нет, семь, если считать Флосси. Хотя Чарли уже почти отчаялась ее найти.
В голове еще звучали слова, написанные Бетти перед смертью. В ту, последнюю свою, ночь она, должно быть, почувствовала приближение конца. Может, ощутила боль в груди или одышку — кто знает? Как бы то ни было, вместо того чтобы поступить разумно и немедленно вызвать скорую, она села и написала инструкции для Чарли.
«Ты и так почти все знаешь, но на всякий случай напомню тебе кое-какие подробности.
Опоссум — это метис фокстерьера. Ему девять лет. Он больше всего на свете обожает играть с черно-белым носком. В комоде, в нижнем ящике, есть на всякий случай парочка запасных носков.
Фред — наполовину бассет, а наполовину пылесос. Он ест все подряд, полагая, что, если попадется что-то несъедобное, всегда можно потом этим стошниться. Не подпускай его к носку Опоссума!..»
И так далее. Но потом, в конце: «Флосси — очень милая, но с ней непросто. Она живет у меня всего два месяца. Я подобрала ее у дороги неподалеку отсюда. Нужно следить, чтобы она не убежала и не попала под машину, потому что каждый раз, очутившись за воротами, она спешит к дороге в поисках выкинувшего ее прежнего хозяина-подонка».
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
