Предисловие к русскому изданию
Вы держите в руках книгу, которая изменила мою жизнь. Благодаря Беа Джонсон я поверила, что будущее без мусора не только возможно – оно уже наступило. И эта книга – инструкция к жизни, где люди не покупают, а значит и не выбрасывают мусор и сохраняют ресурсы планеты для будущих поколений.
Вы можете возразить, что мусорное ведро одной семьи ничего не изменит, но ведь каждый год 70 миллионов тонн бытовых отходов отправляют на свалки не чиновники, которые принимают или не принимают законы, и не производители, готовые все упаковать в пластик, а мы с вами: обычные люди, которые ходят за покупками в магазин.
Поэтому любое, даже маленькое, действие в долгосрочной перспективе будет иметь огромный эффект. Если вы откажетесь от одноразовых пластиковых пакетов, с годами тысячи из них не окажутся на свалке, и, поверьте, природа скажет вам спасибо. Если вы обратитесь к ретейлерам с требованием сократить количество одноразовых вещей и упаковки на полках магазинов, они могут не прислушаться к мнению одного покупателя, но когда таких обращений будут тысячи, не смогут их игнорировать.
Чтобы остановить потоки мусора, нужны изменения на всех уровнях. Поэтому в российском отделении Greenpeace мы работаем с ретейлерами, побуждаем их брать на себя экологические обязательства и минимизировать пластиковую упаковку, мы создали и поддерживаем всероссийскую карту пунктов приема вторсырья recyclemap.ru, объединяем сообщества, занимаемся просвещением и ведем переговоры с властями. Мы добились отмены бесконтрольной раздачи бесплатных пакетов крупнейшими супермаркетами России. А за год производство полиэтилена в общем снизилось на 7,8 процента, что равнозначно 142 тысячам тонн пластика, не попавшего на мусорные свалки.
Greenpeace существует только благодаря поддержке частных сторонников, поэтому без вас нам не справиться.
Желаю вам набраться смелости и проложить свой путь к нулю отходов. Я помню, как поначалу было страшно отказываться от привычных одноразовых вещей и начинать, например, компостировать пищевые отходы, но я также помню, какую эйфорию испытала, когда поняла, что мусорное ведро мне больше не нужно.
Я искренне рада, что у вас все впереди. Мы можем начинать с себя, можем влиять на законы, производителей и ретейлеров и вместе добиваться перемен. Потому что будущее без мусора – единственно возможное.
Отдельное спасибо команде переводчиков: благодаря их увлеченной работе книга передает дерзкий и уверенный настрой Беа Джонсон. Весной 2018 года Беа приезжала с лекциями в Минск, Москву и Петербург и собирала полные залы слушателей. Книга искрит энергией не меньше, чем сама Беа. Приятного и вдохновляющего чтения!
Ирина Козловских, сотрудница проекта «Ноль отходов» российского отделения Greenpeace, активистка движения Zero Waste
Введение
Недавно все было совсем иначе: я была хозяйкой дома площадью три тысячи квадратных футов, двух машин, четырех столов и двадцати шести стульев. За неделю мы собирали полный мусорный бак в шестьдесят четыре галлона.
Сегодня вещей у меня куда меньше, но чувствую я себя богаче. И мне не нужно больше выносить мусор!
Все изменилось несколько лет назад. Нет, мой большой дом не сгорел, а я не ушла в буддистский монастырь.
Вот моя история.
Я росла во Франции, в Провансе, в типовом доме на окраине: это и не папино детство на маленькой ферме, и не мамино – на французской военной базе в Германии. Но мой папа всегда старался, чтобы его пригородный участок приносил как можно больше. В теплые месяцы все свободное время он проводил в саду, в поте лица трудясь над грядками с овощами, как и подобает человеку сельского происхождения. Зимой он перебирался в гараж, к полкам с гайками, болтами, шурупами и деталями. Перебирать, чинить и оживлять старые механизмы было его главной страстью. Он был (и остается) человеком, который не раздумывая остановится в пути, заметив брошенный на обочине пылесос, приемник, телевизор или стиральную машину. Если вещь можно починить, он закидывает ее в багажник, везет домой, долго там перебирает, и каким-то чудом она снова начинает работать. Он умеет чинить даже перегоревшие лампочки! Мой папа – очень талантливый человек, что не редкость для Прованса. Многие во французской глубинке наделены этим особым умением продлевать жизнь домашним вещам. Помню, как-то раз в детстве папа сделал ловушку для улиток из барабана старой стиральной машины, а в ее опустевшем корпусе я устроила себе домик – довольно тесный и душный, но все-таки.
В детстве наш дом казался мне воплощением «Маленького домика в прериях»[1] (я с фанатичным постоянством смотрела все серии). И хотя мы жили вблизи города и помощи по хозяйству от нас с братьями было куда меньше, чем от младших Инглзов – брат так вообще боялся губки для посуды как огня, – папа действительно мог смастерить все что угодно, а мама блестяще вела хозяйство на весьма скромные средства. Каждый день у нас были обед и ужин из трех блюд, а мама, как и мать Лоры Инглз, проводила дни на церковных службах, за готовкой, уборкой, глажкой, рукоделием и сезонным консервированием. По четвергам она отправлялась на фермерский рынок в поисках недорогих пряжи и ткани. После школы я помогала ей чертить выкройки и наблюдала, как лоскутки превращаются в замысловатые наряды. А потом у себя в комнате пыталась повторить мамины приемы, когда шила обновки для Барби из старых чулок и обрезков марли, которую родители приносили из пункта переливания крови. В двенадцать я сшила первое платье, а в тринадцать связала первый свитер.
Если не считать эпизодических стычек между детьми, наша жизнь была вполне мирной. Мы с братьями просто не замечали родительских размолвок, которые рано или поздно должны были привести к болезненному разводу. В восемнадцать, устав от скандалов в семье и нехватки денег, я уехала на год в Калифорнию, чтобы поработать няней по программе аи pair. Тогда я даже не подозревала, что за этот год успею влюбиться в мужчину своей мечты, а потом и выйти за него замуж. Хотя Скотт и не был мускулистым серфером, о каких мечтали все французские девочки, с ним я обрела понимание и душевный покой, которых мне так не хватало раньше. Вместе мы путешествовали, жили в разных странах, пока я, наконец, не поняла, что жду ребенка. Тогда мое упорное желание стать идеальной американской домохозяйкой привело нас обратно в США.
