Пролог
Праздник был в самом разгаре. Костер ярко пылал, и так же пылали глаза собравшихся вокруг него женщин. Редкие мужчины были густо окружены дамами, и с каждым глотком вина разговоры становились откровеннее, а намеки прозрачней. Сегодня ночью будет жарко.
Лишь одна парочка не участвовала во всеобщем флирте, который очень скоро обернется сексом без запретов и правил.
Молодой мужчина беседовал с юной ведьмессой, отвергая попытки других присоединиться к ним. Девушка периодически поправляла черный локон и буквально смотрела в рот говорившему ведьмаку.
Сжав стакан сильнее, чем требовалось, мужчина сделал ещё один глоток виски.
— Я хочу ее, — обронил, не глядя на стоявшую рядом женщину.
— Любую другую, — возразила та, — зачем тебе именно она?
Но в твердом голосе сквозила едва заметная слабинка. Крохотная трещинка, обнажающая страх и бессилие.
— Затем, чтобы трахнуть. Девчонка давно готова к инициации.
— По-твоему у меня нет глаз? Или мозгов? Ведьмы одиночки не подчиняются Ковенам. А ещё кое-кто успел напортачить!
Мужчина хмыкнул. Да, немного перегнул палку. Но одна мысль, как эта малышка будет стискивать свои беленькие зубки на каждый его толчок заводила до предела. Он любил жёсткий секс. А сопротивление партнерши предавало ему пикантные нотки.
— Это не важно. Я инициирую девчонку.
— Она слишком ценна, — выкинула свой последний козырь женщина, — я не могу рисковать Белой Ведьмой.
Только теперь он посмотрел на говорившую. Она ответила пристальным взглядом, но первая же отвела глаза, спрятав слабость под нахмуренными бровями. Ведьма боялась. Знала, что не сможет отказать, но сопротивлялась, как могла.
— Ты ничем не рискуешь. Получишь готовенькую к работе белую ведьмочку.
— Мечтающую перерезать себе вены? — выплюнула собеседница. И даже обереги на порядком одрябшей шее возмущённо звякнули.
— … или лишишься своего уютного и хлебного местечка. Брось, тебе ли привыкать? Будем действовать по стандартной схеме.
Ненависть женщины могла бы потушить горящий перед домом костер. И если бы хватило сил — ведьма задушила бы его прямо тут, на крохотном балкончике загородного дома.
— Видно, ты забыл, с кем разговариваешь, — зашипела сквозь зубы, но ответа не услышала.
Мужчина опять разглядывал воркующую парочку.
Маленькая шлюшка… Быстро определилась, он и глазом моргнуть не успел. В принципе, можно было не церемониться: она и ее дура-мамаша — ведьмы одиночки. Выследить, где они живут и просто забрать девчонку. Удовлетворить свою прихоть, пополнив коллекцию столь редким экземпляром, а потом выкинуть ведьму на обочину, как мусор. Но… К сожалению с такой малышкой надо действовать тонко. Все ведьмы встанут на дыбы, узнав о самоуправстве над отмеченной Даром.
Придется заманить свою жертву в ловушку. Не оставить ей другого выхода, кроме как самой прийти на поклон.
Лёгкая улыбка тронула губы. А это будет даже забавно — поиграть с ней. В последнее время он откровенно заскучал: дочери Лилит становились в очередь за инициацией. Каждая хотела по максимуму раскрыть свои силы, а он — лучший для этого кандидат.
— Я хочу ее, — повторил, отправляя пустой бокал на столик, — или ты уже стара для парочки другой интриг?
Уколов его злобным взглядом, ведьма развернулась и покинула балкон. Это был вызов, но он знал — перчатка будет поднята.
Глава 1
— Ну чё, роднуля, наточила коготки? Труба зовёт.
Глубоко затянувшись, Анька выпустила в небо струю пара. Не так давно заменила сигареты на вейп.
— Маман пообещала научить курить жопой, если так продолжу, — вздыхала в одном из разговоров, — а она может…
Даяна глянула на спокойную, как удав, подругу и нервно поправила парик. Ее мандраж не остался незамеченным.
— Не сцы, роднуля. Это почти как кровь из пальца сдавать. Чпок — и готово.
— Ну, ты… Анька, — голос дрожал, — первый раз и кровь из пальца. Ты ещё беременность с чаепитием сравни.
— Чаепитие — отстой, если без водки, — Анька затянулась ещё разок, а потом спрятала дымилку в сумочку, — а беременность тебе не грозит.
Да знает она! Инициация и есть лучшее предохранение. Почти, если только в постели не окажется проклятье любой ведьмы — Адам. Не имя — обозначение мужчины, которого любит дочь Лилит. Любит всем сердцем и душой, растворяясь в нем вместе со своими Силами. Такой вот привет от праматери, что б ее… Даяна прикусила губу, отгоняя ненужные мысли. Влюбляться она не собиралась. Даже в Костика… Проклятье!
Остатки боевого настроя растворились как дым из Анткиной дымилки. Самой что ли затянуться? Может, перестанет так сердце рвать? Костик… Зачем она вообще к нему подошла? Идиотка наивная.
— Э-э-э, Хьюстон, у нас проблемы, — помахала перед лицом Анька, — живо в клуб. Программа минимум — пять шотов текилы и трах с самым горячим самцов в стае. Не, ну смотри сама, можем и вернуться…
Даяну кинуло в озноб. Вернуться! Да она лучше переспит с последним бомжом, чем с…
Обдавая запахом теплого металла и бензина, мимо них пронеслась четырехколесная роскошь. Матово-черный рендж ровер, один вид которого выбил из головы неприятные воспоминания.
Она любила такие машины. Хищные и тяжёлые — от них веяло опасностью, как от диких зверей. Мужчины покупают их, чтобы подчеркнуть статус, женщины — хрупкость, но в большинстве случаев это выглядит смешно. Не всякой заднице подойдёт сиденье дорожного монстра.
— Спорим, у него писька с мизинец, — хихикнула Анька. — Знаю я таких — тачка ого, в штанах ничего.
— Ты прямо эксперт, — буркнула Даяна, ещё раз поправляя парик, — пошли уже.
Анька молча направилась к клубу. У нее до сих пор статус «все сложно», хоть инициирована давно. Вот так же в клубе «чпокнулась». А потом от матери получила по полной программе — ей и Жанне ещё с пелёнок лучших ведьмаков застолбили.
Даяна старалась держать спину ровно и не оглядываться. Очередь в этот клуб нормальная такая. Жемчужина — элитное заведение, так просто сюда не пробиться. Но не двум ведьмам.
— Эй, красотка…
— Вульгарщина.
— Какие ножки!
— Сучки…
Липкий шлейф мужской похоти и женской зависти извечный спутник дочерей Лилит. Свободных и непокорных даже собственному сердцу. Обычная симпатия уже опасна для ведьмы, но от мысли, что сегодня ей придется сесть на член совершенно незнакомого мужика было мерзко. А в груди жгло все больнее. Силы искали выход, и время не просто поджимает — давит стальным обручем. Месяц! У нее остался один чертов месяц!
