Глава 1
Угрожающая тишина воцарилась в комнате. Никто не двигался, никто не произносил ни слова – страшный ночной кошмар, который временами преследует каждую молодую женщину, внезапно стал реальностью.
Шаан, с лицом белым как мел, рухнула в ближайшее кресло. Руки девушки бессильно упали на колени, скрывшись в мягких складках нежного шелка. Холодные, онемевшие пальцы сжимали листок бумаги из отрывного блокнота, который только что вручил ей Рейф.
«Дорогая Шаан», – начиналось послание. Дорогая Шаан…
– Да как он мог? – Резкий, хриплый голос ее дяди разорвал страшное безмолвие, и в этом голосе звучали и недоумение, и болезненная горечь.
Никто не ответил ему. Шаан была не в состоянии, а Рейф, похоже, был не готов к этому.
Сыграв свою роль в этом грязном деле, он стоял у окна, подчеркнуто отстранившись от всего окружающего. А за окном, всего в нескольких милях, красовалась церковь, и гости, разодетые в лучшие свои наряды, нетерпеливо ожидали жениха и невесту, еще не зная, что тем не суждено предстать пред алтарем.
Сейчас они, вероятно, уже начали подозревать что-то неладное. Ведь ни Пирс, ни Рейф до сих пор не появились в церкви. Ее тетя, наверное, места себе не находит, дрожа от волнения, а Джемма, единственная свидетельница со стороны невесты, выглядит весьма глупо в своем красивом розовом платье, ожидая на пороге церкви невесту, которую так безжалостно отвергли.
– Боже милостивый! Неужели он не мог соблюсти хоть какие-то приличия? – в бешенстве прорычал дядя.
– Нет, – решился ответить Рейф, хотя голос его звучал так, словно это короткое слово застревало у него в горле.
Шаан сидела не шелохнувшись, а ее глаза – обычно темно-карие – казались сейчас черными бездонными озерами на побелевшем лице. Ничего не видя вокруг, она смотрела в глубь себя, не находя даже крошечного уголка, где не царили бы ужас, боль и унижение, готовые задушить ее, как только пройдет это спасительное всепоглощающее оцепенение.
«А что сейчас чувствует Рейф?» – неожиданно для себя подумала Шаан. Во всяком случае, он определенно побледнел, и этого не мог скрыть даже его золотистый загар. Серый костюм на нем выглядел торжественно, как и требовалось для свадебной церемонии. Похоже, он явно не догадывался, что Пирс собирался столь грубо расторгнуть помолвку.
Пирс…
Ее взгляд снова упал на листок бумаги, который она все еще судорожно сжимала бесчувственными пальцами.
– Я сожалею, что был вынужден сделать это…
Губы Шаан слегка дрогнули, но только губы – сама она сохраняла полную неподвижность. Что-то сдавило ей грудь, стеснило дыхание. Во рту пересохло, а сердце билось где-то в желудке, и его гулкие удары вызывали головокружение и тошноту…
– Господи… – внезапно встрепенулся дядя, – я же должен, наверное, пойти предупредить всех, кто собрался…
– В этом нет нужды, – угрюмо отозвался Рейф, ненавидя в душе ситуацию, которую навязал ему Пирс. – Я уже позаботился об этом. Решил… что так будет лучше…
И тут же, словно в ответ на его слова, послышался шум мотора. Машина остановилась у ворот. Первые взволнованные гости возвращались из церкви.
«Слишком быстро, – мелькнуло в притупленном сознании Шаан. – Я не готова к этому. Я не могу смотреть в лицо…»
– Шаан!
Рейф успел поддержать ее, а она, вдруг обмякнув, клонилась вниз.
– Я не хочу никого видеть, – слабо прошептала Шаан, близкая к обмороку.
– Конечно, конечно. – Рейф присел перед ней на корточки, подставив плечи, чтобы ее безвольное тело могло опереться на них. Вуаль из тончайшего тюля, которая покрывала густые, цвета черного янтаря волосы девушки, щекотала ему лицо. Шаан, прижавшись лбом к груди Рейфа, чувствовала, как гулко бьется его сердце, и машинально отметила, что он дрожит.
– Это Шейла… – сообщил дядя Томас, выглянув в окно. – Это твоя тетя, Шаан, – успокаивающе пробормотал он. – Она…
В этот момент входная дверь хлопнула, и Шаан начала бить лихорадочная дрожь. Рейф тихо выругался и обхватил ее руками, стараясь закрыть от посторонних взглядов своим мощным телом. Дверь в гостиную распахнулась.
– Шаан! – раздался тонкий, истерически вибрирующий голос. – О, Боже, моя бедная девочка!
– Нет, – простонала Шаан, уткнувшись в плечо Рейфа. – Нет…
Она не хотела этого, не могла совладать с этим. С отчаянием тети, с горем дяди, со своей собственной болью!
Рейф, должно быть, почувствовал это, потому что поднялся, подхватив ее на руки. Ее мертвенно-холодный лоб прижимался к его теплой шее.
– Она в обмороке, – солгал он, одному Богу известно почему, но Шаан была благодарна ему за это. – Ее комната, миссис Лестер, покажите мне, где ее комната.
– О, Шаан! – Тетя Шейла, всегда такая тихая, спокойная, нежная – она крайне редко позволяла чему бы то ни было волновать спокойное течение своей жизни, – бросилась в кресло и разразилась безудержными рыданиями. Дядя Томас поспешил к ней, а Рейф пробормотал себе под нос что-то нечленораздельное и бросился вон из комнаты, не дожидаясь, пока ему укажут дорогу.
Холл был полон людей. Шаан ощущала их устрашающее присутствие, хотя никого не видела, пряча лицо на груди Рейфа, а он, не обращая ни на кого внимания, помчался вверх по лестнице.
Она слышала вздохи ужаса и голос Джеммы, растерянный и тревожный. Вот она спросила что-то, Рейф коротко ответил, но Шаан не разобрала слов. Она парила в пустоте, где-то между реальным миром и миром иным, и непроницаемая серая завеса скрывала от нее страшную правду.
– Какая комната? – Голос Рейфа, резкий, напряженный, прорвал эту серую преграду.
Но как ни старалась Шаан сосредоточиться, ей это не удавалось. Она с трудом осознавала, где находится. В который раз выругавшись, Рейф принялся одну за другой широко распахивать двери, пока наконец они не оказались перед комнатой, в которой царил беспорядок, явно вызванный приготовлениями к свадьбе. Рейф усадил Шаан на кровать и плотно закрыл дверь.
И наступила тишина. То невыносимо тяжелое безмолвие, от которого стучало в висках и которое поглотило их в тот миг, когда Рейф вручил ей письмо.
Некоторое время Рейф молча смотрел на склоненную голову девушки и вдруг резким безжалостным движением сорвал с нее короткую тюлевую вуаль. Сорвал, не обращая внимания на множество шпилек, которые удерживали ее, и отшвырнул в сторону.
– Прости, – сдавленно пробормотал Рейф, – но я не мог… – Тяжело сглотнув, он отвернулся, пряча сжатые в кулаки руки в карманы пиджака.
В голову Шаан словно вонзились сотни крохотных булавок, но это не волновало ее. Наоборот, она была даже рада, что способна ощущать боль. Значит, она еще жива. Более того, Шаан понимала Рейфа. Она представила, какое жалкое зрелище представляет в полном свадебном убранстве, в то время как ее жених…
