ГЛАВА ПЕРВАЯ
– Отчего это у вас такие унылые лица? Или в мое отсутствие стряслось нечто из ряда вон выходящее?
Но лучезарная улыбка Джоанны померкла и угасла окончательно, как только она почувствовала настроение своих служащих.
– Разве ты… ничего не слышала?
– Не слышала о чем? – Большие медово-карие глаза Джоанны сощурились, и она настороженно повторила: – О чем я должна была слышать, Мэгги?
– О том, что произошло.
– Мэгги!
– О поглощении… мистере Бригморе и… прочем…
Мэгги полуобернулась к остальным пяти сослуживцам, ожидая от них поддержки, но все как один откровенно проигнорировали этот молчаливый призыв о помощи.
– Поглощение? Мэгги, я никак не пойму, о чем ты толкуешь, – произнесла Джоанна как можно спокойнее. Резкость никогда не помогала в общении с Мэгги, которая легко терялась. – И при чем тут мистер Бригмор?
– Но он тут уже ни при чем! – Некрасивое широкое лицо Мэгги было предельно серьезным, и Джоанна понимала, что та вовсе не виновата в ее бестолковости. Но, должно быть, невольное желание свернуть шею своей подчиненной все же отразилось на ее лице, поскольку Мэгги торопливо добавила: – Мистер Бригмор ушел – на пенсию или просто… Все случилось в прошлый четверг, тогда нам и было объявлено о смене руководства. Он в этот же день и ушел. Я оставила сообщение на твоем автоответчике…
– Я еще не была дома, я ночевала у подруги… – Голос Джоанны замер, поскольку чудовищный смысл слов Мэгги наконец дошел до нее. – Ты хочешь сказать, что мистера Бригмора отстранили? – тихо переспросила она. – Если так, я ничего не понимаю. Кто же занял его место?
– Кто-то из родственников нового владельца фирмы, – многозначительно произнесла Мэгги, и Джоанна молча кивнула в знак того, что поняла недосказанное. Итак, семейственность в «Консайз Пабликейшенз» процветала по-прежнему! И все это произошло именно в тот месяц, когда Джоанна весело колесила по Европе с рюкзаком за плечами в компании старых университетских друзей.
Она, разумеется, слышала об объединениях компаний под свирепым лозунгом: «Долой старье, да здравствует новизна», когда сменившийся совет директоров уподобляется новой метле, но за восемь лет работы она не сталкивалась непосредственно с чем-либо подобным. А такой человек, как Чарльз…
Внезапно ее охватила ярость. Пять лет назад Чарльз отнесся к ней по-отечески, предоставил шанс, о котором со времени окончания университета она страстно мечтала, выделил ее из множества соискателей, жаждущих места заместителя исполнительного директора издательства. Он был ее учителем, защитником, но прежде всего другом – он и его жена Клер приняли Джоанну как родную. И теперь он отстранен от работы! Заменен каким-то молодым, без сомнения, выскочкой, который понятия не имеет, с какого конца взяться за книгу.
– Это мужчина или женщина? – Голос ее дрогнул, но не от слабости, а от возмущения.
– Мужчина. – Мэгги знала, как высоко ее начальница ценила старого директора, и, прежде чем продолжать, глубоко вздохнула. – Его зовут Маллен. Хок Маллен.
– Хок Маллен? – едко переспросила Джоанна. – Что это еще за имя такое?
– Это мое имя, миссис…
Глубокий мужской голос прозвучал негромко, но с такой интонацией, что Джоанну словно окатило ледяной водой. Она оказалась застигнутой врасплох за сплетнями, как болтливая школьница.
– … Кроуфорд. – Она высоко задрала голову, а золотистые глаза, метавшие молнии, дерзко устремились на смуглое суровое лицо высокого мужчины, остановившегося позади нее в дверном проеме. – Мисс Кроуфорд.
– О… ну разумеется! Неуловимый зам Чарльза. Очень приятно с вами познакомиться.
На первый взгляд эти слова могли показаться вежливыми и любезными, но, произнесенные с расстановкой холодным тоном, они не сулили ничего хорошего.
– Не пройти ли нам в ваш кабинет, чтобы обсудить последние события в более удобной обстановке?
Он имеет в виду – подальше от любопытных ушей подчиненных, подумала Джоанна, но на сей раз профессионализм, за который она так уважала себя, отступил на второй план.
– А есть ли в этом смысл? – спросила она натянуто, сознавая, что смотрит на него с ненавистью и ничего не может с собой поделать. Она с горечью отметила, что стоимость его костюма составляет ее жалованье за несколько месяцев. Этот человек буквально источал богатство и власть. Но она не даст запугать себя типу, из-за которого лишился места единственный в мире человек, к которому она испытывала настоящую привязанность.
– Большой смысл, мисс Кроуфорд.
В следующее мгновенье стальная рука взяла ее под локоть и стремительно провела через канцелярию в ее маленький, но уютный уголок. Джоанна была слишком ошеломлена, чтобы протестовать. Но как только он закрыл за ними дверь, дар речи вернулся к ней.
– Что такое вы себе позволяете?! Как вы смеете прикасаться ко мне?!
– Я всего лишь пытался не дать вам выставить себя в еще более глупом виде, – ответил он с оскорбительной откровенностью.
– Послушайте…
– Нет, послушайте вы, черт побери! – Это скорее походило на пистолетный выстрел, чем на окрик.
Джоанна изумленно раскрыла глаза, а он весьма невежливо подтолкнул ее к креслу, а сам прислонился к темному полированному столу и уставился на нее сверху пронзительными синими глазами. Прежде чем гнев с новой силой овладел Джоанной, она успела отметить с необъяснимой непоследовательностью, что эти глаза очень красивы.
– Я пытаюсь действовать в ваших же интересах…
– Об интересах бедного Чарльза вы уже позаботились, – презрительно перебила его Джоанна. Румянец на ее щеках не уступал в яркости цвету волос.
– Боже, пошли мне терпенья… – На миг он закрыл глаза и провел рукой по иссиня-черным аккуратно подстриженным волосам, затем произнес холодно и зло: – Вы добиваетесь, чтобы я применил кляп? Сейчас вы очень близки к этому.
– Это даже вы не посмеете сделать! – Но она поняла, сама не зная как, что он посмеет.
– Проверьте! Попробуйте только еще раз открыть ваш прелестный ротик прежде, чем я кончу говорить то, что собрался сказать, и увидите. Я доставлю себе такое удовольствие.
Она открыла было рот, чтобы выпустить в него ответный язвительный заряд, но, бросив взгляд на синий шелковый платок, который он достал из нагрудного кармана, все же закрыла его. Ну и свинья! Высокомерная, деспотичная, мерзкая свинья…
