ГЛАВА ПЕРВАЯ
Едва услышав его голос, она поняла — что-то случилось.
Что-то очень серьезное.
— Шелли?
Шелли склонилась над селекторной связью.
— Да, Марко?
— Ты не занята?
Каждое слово он произносил так, словно декламировал стихи. Глубокий, сильный, сексуальный, лирический голос. Такой голос должен сводить женщин с ума. Всякий раз Шелли ощущала это на себе.
Официантки от такого голоса теряют всякое самообладание. Все женщины в банке сразу начинают хлопать ресницами, даже те, кто в силу возраста не должен бы вешаться ему на шею. Хуже всех богатые, самоуверенные, скучающие женщины среднего возраста, мечтающие о том, что к ним в постель заберется красавец итальянец. Да черт с ними!
Шелли могла предположить, что как раз сейчас к нему пристает кто-то из наиболее настырных. Да, наверное, так. Затем он ей и звонит чтобы попросить ее разъяснить преследовательнице в максимально мягкой форме, что он совершенно недоступен!
— Нет, я вовсе не занята. — Она бросила взгляд на массивный каталог, который только что изучала по его просьбе. Несомненно, Марко — самый успешный торговец произведениями искусства на мировом рынке. — Что у тебя?
— Мне надо с тобой поговорить.
— Марко, я в твоем распоряжении.
Шелли захлопнула каталог и отодвинула его на дальний край стола.
— Замечательно.
Несколько секунд спустя он появился на пороге ее кабинета.
Шелли удивленно взглянула на него. Что-то в нем переменилось.
— У тебя все в порядке?
Он помедлил с ответом. Его глаза поблескивали из-под густых черных ресниц.
— Даже не знаю, что сказать.
Она смотрела, как он входил в комнату, залитую ярким дневным светом, которую она имела счастье называть своим кабинетом. От нее не укрылось, как рассеянно он взглянул в окно на лежащее внизу озеро. Вода сверкала золотом в лучах утреннего солнца.
Он опять повернулся к Шелли, и она — как всегда — испытала удовольствие просто оттого, что видит его. Она знала, как ей повезло и сколько людей завидовали ей, что у нее такая замечательная работа и такой замечательный шеф.
— Может быть, сварить кофе?
Марко покачал головой.
— Нет, спасибо.
Она заметила непривычные тени у него под глазами.
— У тебя неприятности? Я права?
Он уселся напротив и широко — очень по-итальянски — развел руками.
— Не то чтобы неприятности. Просто кое-что изменилось.
— Марко, только не говори загадками, — взмолилась Шелли. — Ты же знаешь, я не терплю неопределенности! Я из тех, кто сначала узнает сюжет фильма, а потом смотрит. Мне нужно знать, чем все закончится!
— Шелли, мне непросто рассказать тебе…
Тут она догадалась.
— Ты кого-то встретил?
— Да.
— И влюбился?
— Точно.
— Я вижу, это серьезно.
— Ну… да, — признался он, и его лицо на миг приобрело почти суровое выражение. — Да, серьезно. Очень серьезно.
— Настолько серьезно, что вы вместе завтракаете в постели?
— Шелли! — возмутился он, но на его губах уже играла улыбка. — Как тебе не стыдно задавать такие вопросы?
— А это потому, что мне, как женщине, свойственно любопытство! Думаешь, я бы сочла такой вопрос болезненным?
— Для меня-то он болезненный. Нет, скорее трудный.
— Из-за того, что я с тобой вот уже три года и по этой причине все женщины Италии готовы выцарапать мне глаза?
— Шелли! — Он замялся. — Пойми, я бы сделал что-то, если бы мог.
— Ты хочешь сказать — избавиться от любви?
— Нет. — Он помотал головой. — Переписать историю.
— Этого ты не можешь, — спокойно сказала Шелли. — Это никому не под силу.
— Но я увел тебя, — с горечью произнес он. — Забрал тебя у Дрю.
Дрю.
Это имя захлестнуло ее, как океанский прилив. Шелли покачала головой, чтобы отогнать от себя образ, возникший в ее памяти с кристальной ясностью. Синие, как сапфиры, глаза, волосы цвета меда…
— Марко, прошу тебя, не говори «забрал», — тихо проговорила она. — Как будто я — банка фасоли, которую ты берешь в супермаркете.
Он скрипнул зубами.
— Но я именно это и сделал! Именно это!
— Нет, ты не забирал меня у Дрю! — горячо возразила Шелли. — Я ему не принадлежала.
— Ты была с ним помолвлена, — мягко напомнил Марко. — Разве не так?
— Да, на пальце у меня было дешевенькое колечко! — взорвалась она. — Знак собственности — как все обручальные кольца! Кружок металла, означающий: «Руки прочь — она моя! И я могу делать с ней что хочу, потому что у нее на пальце мое кольцо!»
Она сморгнула неожиданные, непонятно откуда взявшиеся слезы, которые вдруг обожгли ей глаза. Очень давно она не вспоминала об этом кольце, да и сейчас есть более важные вещи, о которых стоит подумать. Например, о том, как сохранить лицо и удалиться как можно скорее. Чтобы не стоять на пути у Марко. Они оба соглашались, что так и следует поступить.
— Марко, можешь организовать билет на ближайший рейс?
— Конечно. А куда? — тихо спросил он.
— Естественно, я вернусь в Милмут. — Эти слова она сопроводила милой улыбкой. — Куда же еще?
— Тебе будет… тяжело?
— Вероятно, — согласилась она. — Но Милмут — моя родина. Я там выросла. А главное — у меня там свой дом, надо же мне где-то жить, пока я не решу, что делать дальше.
— Ты уедешь и поселишься там? — изумленно переспросил он.
— Тебя это удивляет? — отозвалась она. — Неужели из-за того, что мой городишко нельзя сравнить с дворцами, где я жила с тобой?
— Разве ты забыла об одной трудности, что тебя там ожидает?
Их глаза встретились. Она знала, что он имеет в виду…
— То есть?
— Дрю, разумеется. Он по-прежнему живет там?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Понятия не имею, чем он занимается. Я ничего не знаю о его жизни. По-моему, Марко, здесь нет ничего удивительного. У меня давно оборваны все связи с Милмутом. После смерти мамы не осталось никого, кто снабжал бы меня местными новостями. Я для всех была скверной девчонкой, паршивой овцой.
По-видимому, Марко с ней не согласился.
